третьей начинал пить, с четвертой превращался во вруна, причем обманывал по совершенно бессмысленным поводам (например, мог сказать, что уже смотрел фильм, про который даже не слышал). Благодаря своим женщинам я побывал социопатом и ревнивцем, мозгоедом и веганом. Обнаружив, что опять съехал на какую-то чужую тему, я сбегал.
Переезжая в Литву, можно было заявиться сюда с семьей или любимой девушкой, но я опять был один. Хотя… когда начались разговоры об эмиграции, я уже жил как будто не один, а с мыслью кое о ком, точнее, с воспоминанием.
Открыл Facebook и быстро нашел ее страницу, на которую уже не раз заглядывал за последние недели, не решаясь отправить послание.
Введите сообщение…
«Привет, Флора».
Что еще написать? «Вернись, я все прощу»? Может, эмодзи добавить? С цветами? Или вот это, с ладошкой? Говорят, все в пьяном виде пишут сообщения своим бывшим, и получается легко и естественно – слова сами так и складываются в послание. И вот я как все – пьяный, пишу послание бывшей. Ладно, хватит и просто «привета».
Отправить.
«Привет, Егор».
Ответ прилетел быстро, тут же. Я даже вздрогнул от такой моментальной отзывчивости.
«Давай встретимся?»
«Буду рада увидеться. Давай».
Вот так сразу и просто – «давай». А спросить «зачем»? Удивиться, что я написал после семнадцати лет молчания? Ахнуть изумленно: «Егор, это тыыы?!»
«Отлично. Когда и где тебе будет удобно?»
«Егор, я пока не понимаю, когда у меня будет время. Напишу на днях. У меня новый заказчик и переезд одновременно. Надо чуть-чуть разобраться со всем этим, и я сразу дам тебе знать, как только…»
Деловая какая, ух. Я недоверчиво усмехнулся. Стало беспричинно весело, захотелось немедленно выпить еще. Но тут объявили посадку.
«Буду ждать», – успел написать я, прежде чем закрыл ноутбук.
«Пока».
Как будто с роботом пообщался. Это точно та Флора? Та самая глупышка и кракозябра? Конечно, она удивилась. Просто виду не подает. И удивится еще сильнее, когда узнает, что именно я хочу ей предложить. Перебирая в голове несколько фраз короткой переписки, я на автомате шагал за Вадимом к выходу на посадку. Немного ошарашивала бездумность, правдивость и стремительность всего случившегося. А также то, что я не успел рассказать об этом Вадиму. Традиция предполетной исповеди нарушилась.
На ходу, не глядя, схватил в дьюти-фри плюшевого медведя – нежно-серого, с заплаткой на пузике. Оплатил картой под насмешливым, изумленным взглядом Вадима. И запихнул в рюкзак.
Флора. Новая земля
На следующее утро по пустым воскресным дорогам я покатила в усадьбу. С вещами. Рулила под бравурные марши, с чувством генерала, въезжающего в столицу покоренной страны. Поверить не могла, что это я, с моим фальшивым прошлым и сомнительным настоящим,
