в истории и географии Европы. С конца XV в. мореплаватели, купцы и другие искатели приключений вырвались на свободу со своего крохотного континента и отправились в путешествия по земному шару, привозя домой отчеты о совершенно новых мирах со сказочно богатыми и удивительными жителями. Португальский мореплаватель Бартоломеу Диаш первым обогнул Мыс Доброй Надежды, а его соотечественники Васко да Гама и Фернан Магеллан многое сделали для составления карты Тихого океана. Христофор Колумб и Джон Кэбот открыли новые просторы по другую сторону Атлантики.
Одной из европейских территорий, «открытых» в эти годы, стала Россия. Географы XV в. по-прежнему часто именовали ее Скифией или Сарматией, но нельзя сказать, что средневековому Западу о ней ничего не было известно5. Ганзейские купцы несколько веков торговали с Новгородом и другими русскими городами. У Тевтонского ордена, Швеции и Польши уже были поводы столкнуться со своим восточным соседом, а в 1470-е гг. московские князья приглашали мастеров и архитекторов из Италии для исполнения важных заказов. Однако никто из этих гостей не рассказывал по возвращении домой много о России своим соотечественникам6. Московия по-настоящему вошла в орбиту представления образованных европейцев только в XVI в., когда о ней написали такие любопытные и впечатлительные путешественники, как габсбургский дипломат барон Сигизмунд фон Герберштейн и англичане сэр Ричард Чэнселор и Джайлс Флетчер7.
Если в естественных науках стандарты в эпоху Возрождения сделали значительный шаг вперед по сравнению со Средневековьем, то в этнографии ситуация оставляла желать лучшего. Предвзятые суждения европейцев о людях, населявших далекие страны, оставались такими же ложными и фантастическими, какими были в знаменитых «Приключениях…», написанных английским рыцарем XIV в. сэром Джоном Мандвиллем. Примерно такими же были и представления европейцев о жителях Московии. Положение дел не облегчало то обстоятельство, что ближайшие западные соседи – поляки находились большую часть времени в состоянии войны с Россией. Стараясь привлечь на свою сторону в этих войнах другие католические монархии, поляки прикладывали все усилия, чтобы очернить своего врага, пороча его как язычников-турок8.
Одним из главных ренессансных стереотипов в отношении России была ее азиатская идентичность. С учетом расположения на восточной окраине Европы, экзотических нарядов ее посланников и всеохватывающей деспотичной власти монарха над подданными было легко сделать вывод, что это европейское государство является по своей сути не менее восточным, чем Персия или Китай. Когда в 1570 г. фламандский картограф Авраам Ортелий составлял атлас Theatrum Orbis Terrarum, то изобразил русского царя в монгольской юрте9. Примерно 40 лет спустя французский младший офицер Жак Маржере совершил большое путешествие по России и жаловался, что многие европейцы до сих пор не в курсе, что к востоку от Венгрии расположены христианские страны10. В шекспировской Англии неизменными персонажами
К примеру, в издании 1492 г. космографии Птолемея краковский ученый Януш Глогова (Иоганн фон Глогау) пишет: haec tabula habet Sarmatiam asiaticam, nunc dictam Moszkowiam (эта картина содержит Sarmatia Asiatica, теперь называемую Московия). Klug Ekkehart. Das ‘asiatische’ Rusland: Über die Entstehung eines europäischen Vorurteils // Historische Zeitschrift 245. № 2. 1987. S. 273.
Platonov S. F. Moscow and the West. trans. Joseph L. Wieczynski. Gulf Breeze. FL: Academic International. 1972. P. 1–3; Pelus M.-L. Un des aspects d’une conscience européenne: La Russie vue d’Europe occidentale au XVIe siècle. La conscience européenne au XVe et XVIe siècles. Paris: Ecole Normale Superieure de Jeunes Filles. 1982. P. 309; Wren Melvyn C. The Western Impact upon Tsarist Russia. Chicago: Holt. Rinehart and Winston. 1971. P. 1–10.
Ричард Хэклюйт, английский коллекционер путевых заметок, охарактеризовал записки Чэнселора как «удивительное и замечательное открытие России», см.: Wilson F. Muscovy: Russia through Foreign Eyes, 1553–1900. New York: Praeger. 1970. P. 19. Два исследования западных представлений о России того времени: Marshall P. A People Born to Slavery: Russia in Early Modern European Ethnography. 1476–1748. Ithaca. NY: Cornell University Press. 2000; Mund St. Orbis Russiarum. Genèse et développement de la representation du monde russe en Occident à la Renaissance. Geneva: Librarie Droz. 2003.
Этот вопрос подробно разобран в: Klug Ekkehart. Das ‘asiatische’ Rusland. S. 265–289.
Pelus M.-L. Un des aspects d’une conscience européenne. P. 317.
Pelus M.-L. Un des aspects d’une conscience européenne. P. 310.
