Легенду передавали из уст в уста, с годами она менялась, пока на смену не появилась совершенно новая вера. Новые ритуалы, которые занимают умы людей, отвлекая от поисков истины.
Волосы у меня встают дыбом. Наконец-то я поняла культ королев, которых забирают из моего мира.
– Натаниель, – шепчу я, не оборачиваясь к нему, потому что не могу отвести взгляд от девочки. – Пророчество не лжет, но его трактуют неправильно. Девушка из Завременья – это не девушка из моего мира. Все проще: это девушка из минувших времен. Пророчество о ней, Натаниель! Она, не сгорая, может носить тиару Стелларис и сдерживать мощь Лиаскай.
Не могу поверить. В этом ущелье, куда нас привел след папы и его Церцерис, мы нашли ее…
– Натаниель, она – Истинная Королева.
Но Натаниель не отвечает. Я не слышу ничего, кроме потрескивания факелов и собственного дыхания…
– Натаниель?
Глава 13
– Эй? Ты как? – Я медленно опускаюсь на колени рядом с Натаниелем. – Ты спишь?
Мягко трясу его за плечо, но Натаниель не реагирует. Его веки неподвижны. Сердце у меня замирает в груди, а с губ срывается беспомощный скулеж. Вцепившись в кожаную куртку, я трясу его сильнее, но он лишь безвольно роняет голову на плечо.
– Нет, пожалуйста! Не сдавайся, прошу, нет, пожалуйста, пожалуйста…
Я проходила курсы первой помощи и узнала, что нужно делать, однако сейчас в голове у меня осталась пустота. Королева что-то говорит, но я ничего не слышу. Дрожащими руками касаюсь скулы Натаниеля. Легонько похлопываю его по щеке, затем залепляю пощечину.
– Проснись, умоляю, проснись!
Ничего. Почему он даже не пошевелился? Почему он такой холодный? Что же мне делать?
Я падаю на Натаниеля, утыкаясь лицом ему в грудь. Пожалуйста, умоляю, не поступай со мной так.
Тут в голове проносится здравая мысль. Сердцебиение. Надо проверить, бьется ли его сердце, дышит ли он. Неуверенно касаюсь шеи Натаниеля, ища пульс, и прижимаюсь ухом к его груди. Должно… Он должен…
– Натаниель, умоляю… Ну же!
Я всхлипываю, меня колотит дрожь: ничего не понимаю. Но я уверена, что Натаниель дышит. Слабо, тяжело, редко, и это меня не утешает. Но его сердце бьется. Осторожно ощупываю его голову, перебинтованную рану. Она сильно опухла, но все, что я могу сделать, – это приложить смоченный платок, чтобы охладить ее.
– Я знала, что он твой воин, – произносит девочка, наблюдающая за каждым моим движением. – Но между вами нечто большее?
– Он мой друг, – отвечаю я. – Мой самый близкий друг. Может, единственный. В любом случае, только ему я могу доверять.
Девочка молчит, словно размышляя о чем-то.
– Он умирает, – сорвавшиеся с губ слова звучат холодно, будто они сделаны изо льда. – И это моя вина. Он не должен был возвращаться.
– Это так. Его возвращение принесет Лиаскай лишь горе. Твой воин потерял кусок небес, и он попал не в те руки. Это приведет
