style="font-size:15px;"> Великая русская зима, нестерпимо холодная, могущественная и жестокая, иногда приносит с собой и радость. А Иванушке она принесла исцеление.
Поначалу, осенью, после возвращения домой, телесные и душевные силы совершенно его покинули. Как часто бывает, венцом его испытаний стала тяжелая болезнь. Обычная простуда вскоре переросла в серьезный недуг: горло у Ивана распухло, суставы заныли, а голову заломило так, что он зажмуривался от боли, будто это не голова, а наковальня и по ней черти наперебой колотят молотками.
Спасла его мать, потому что, быть может, она одна лишь и понимала, что делать. Когда отец захотел послать за армянскими или сирийскими лекарями, служившими при княжеском дворе и прославленными своим врачебным искусством, которое унаследовали они от античного мира, Ольга отказалась наотрез.
– У нас есть свои снадобья, получше, чем у греков и римлян, – твердо сказала она. – Но если хочешь, пошли в монастырь, попроси монахов помолиться за Иванушку. – После этого она заперла дверь и никого более к нему не пускала.
Пока он метался в жару, она не отлучалась от него ни на шаг; заботливая и бесшумная, она время от времени увлажняла его горячечный лоб, стараясь не обеспокоить его даже лишним словом. Сидя у окна, она словно только тем и занималась, что глядела из окна, читала Псалтирь или дремала, пока он спал тревожным сном. Она говорила с ним только тогда, когда он сам того хотел, но никогда не обращалась к нему первая и даже не смотрела на него. Она будто была рядом с ним и одновременно где-то вдали, тихая и неподвижная.
А за окном шли осенние дожди, размякший густой чернозем превратился в сплошное болото, мир вымок, продрог и съежился, что твой воробышек. Серые небеса тяжело нависали над землей, горизонт заволокло. Где-то за его длинной, серо-черной, плохо различимой линией готовилась вести с востока свои дружины невыносимая, белоснежная, безжалостно-холодная зима.
А потом пошел снег. В первый день он принесся из степи и выпал на мокрые улицы мягкими сероватыми хлопьями, влекомыми слабым ветром. Глядя в окно, на фоне которого выделялось неподвижное, бледное лицо матери, Иванушка думал, что природа там, на воле, словно закрывает дверь и теперь свет не будет проникать с неба. Но, оставшись наедине с матушкой, он уже не страшился сгущающейся тьмы. На следующий день началась метель. Теперь снежная буря завывала так, будто бесконечная степь колдовством сотворила и наслала на мир неисчислимое войско крохотных, серых чертенят и те вот-вот бросятся сверху на крепость, яростно обрушатся и завладеют ею. Но на третий день наступила перемена. Снег стал падать медленно. В середине дня небо на какое-то время прояснялось настолько, что сквозь тучи стали проглядывать слабые солнечные лучи. Снежинки, опускавшиеся с небес по утрам и вечерам, были крупные, легкие, словно птичьи перья. И именно после этого снегопада Иванушка стал выздоравливать.
По правде говоря, русская зима не так и ужасна. Даже в самой маленькой избенке непременно пылает огромная печь, а значит, будет не то что тепло, а даже жарко.
Спустя
