держит на станции. Хочешь – в диггеры попробуй. Ладно, у нас их нет, но на Площади две бригады на поверхность ходят. Попросись в обучение. Хочешь, с Дедом вместе поговорим? У него связи.
– Пойдешь со мной? – Николай взял друга за грудки и притянул к себе. – Пойдем вместе? К этим диггерам, а?
– Я… – Леонид попятился. – Я не могу… у меня мамка болеет, сам знаешь.
– Мамка болеет, – Штык разом сник, отпустил друга, расправил скомканную куртку, – а у меня батя совсем плохой стал. Просыпаюсь ночью – его в палатке нет. Искать бросился, а он в туннель ушел спать. От кашля задыхается и кровью харкает. Я стал расспрашивать. Оказалось, каждую ночь, если я не в дозоре, как кашель пробирает, он уходит в туннель, чтобы не мешать. Доконала его лучевая. Не уйду я никуда. Но и книжки твои читать не буду, – непоследовательно добавил он, покосился на мешок с песком, на котором рядом с масляной лампой лежала открытая книга. Пнул мешок, но тот покорно принял удар, едва вздрогнув. – К черту такой супчик. Лучше голодным остаться.
После этих слов Николай принялся ходить взад-вперед, погруженный в тяжелые раздумья. Чита попытался вновь завязать разговор, но Штык делал вид, что не замечает попыток друга. Тогда Леонид оставил его в покое, и, привычно усевшись на свое ложе, сложенное из нескольких набитых песком мешков, ржавого прогнившего ведра и пары отшлифованных штанами дозорных досок, взял в руки книгу.
В слабом свете масляной лампы видна была обложка, на которой был изображен мужчина в камуфляжных штанах. Лицо его было разрисовано краской, длинные черные волосы перехвачены красной лентой. Мужчина красовался голым мускулистым торсом, испещренным шрамами. В руках он сжимал гранатомет. Над его головой нависла ядовито-красная надпись: «Рэмбо. Первая кровь». Спустя пару минут дозорный забыл все и вся, погрузившись в чтение с головой.
На станции стали загораться костры, используемые в качестве единственного источника освещения. Народ просыпался. Стали складывать и убирать палатки, оставляя лишь ряд с края платформы, предназначенный для дневного отдыха сменившихся дежурных.
Через несколько часов, после завтрака, закипела работа: забегала ребятня, выполняя мелкие посильные поручения; потянулись дежурные на ферму и кухню, на которой, в честь предстоящего торжества, предстояло работать в несколько смен. Бригада рабочих скрылась в подстанционных помещениях, прилегающих к ферме, чтобы выяснить, откуда в них взялась вода, откачать ее и по возможности устранить причину протечки.
Мимо блокпоста прошли девушки и парни, направляясь в запертый санузел. Штык отдал им ключ. Молодежь принялась набирать воду в ведра для разных нужд. Девчонки беззлобно подтрунивали над наказанными дозорными. Мол, не танцевать вам с нами на свадьбе дочери коменданта. Парни, которых по малолетству еще не ставили в дозоры, с плохо скрываемой завистью поглядывали на оружие дежурных. Оружия на Выборгской было немного, потому даже старенькая вертикалка Леонида вызывала у них восхищение.
Чита, зачитавшись, среагировал, только когда Штык больно
