себе инъекции сыворотки крови из зародышей редкого вида животных.
– Дикость какая, – не удержалась Люська.
– Это всего лишь слухи, – сказал Димон.
– В каждом слухе, есть доля истины, – Алиса сидела на диване, крепко прижимая к телу мягкую подушку.
– Слухи-слухи, – закивала Ксения Анатольевна. – Но за два года Элеонора, считай, ни с кем не перекинулось и парой словечек.
– Может, она немая?
– Да нет, – кухарка перекрестилась. – Не немая. Сама слышала, как однажды она на своего шофёра прикрикнула. Вроде, ей нельзя много разговаривать, мол, с каждым обронённым словом, молодость уходит. Опять-таки слухи.
– А шофёр живёт в доме?
– Нет, он приходящий. Элеонора часто совершает длительные прогулки по городу. У неё есть машина с открытым верхом, говорят, дорогая очень машина. Шофёр впереди, она сзади сидит, прямая, как кол, надменная, всегда в чёрных очках и перчатках длинных. Машина по улицам ездит, а она даже по сторонам не глядит, уставится вперёд, как неживая, будто каменеет.
– Неужели с ней никто не пытался заговорить?
– Как ни пытались, пытались, конечно. А что толку? Молчит. Обдаст холодным взглядом, аж мороз по коже, и отвернётся. Или бросит фразу-льдинку, да так бросит, что и общаться дальше желания никакого нет. Странная особа. По мне, так лучше бы её вообще не видеть. К тому же в последнее время новые слухи появились, жуткие слухи.
– Что именно говорят? – взволнованно спросила Алиса.
– На базаре шепчутся, что в доме Элеоноры появились призраки.
В любое другое время, услышав нечто подобное, я рассмеялся бы, даже не задумавшись. Призраки! Какая чушь. А теперь кроме неприятного осадка и ощущения скованности не испытал ни малейшей потребности улыбнуться.
Впрочем, Димон с Люськой и Алиса тоже оставались вполне серьёзными. Желание прикольнуться или съязвить никого не посетило.
– Ксения Анатольевна, в доме Элеоноры есть дети? – свой вопрос я попытался задать развязно как бы между прочим, но мой горящий взгляд и учащенное дыхание выдавали сильное волнение.
– Дети? Бог с тобой, Глеб, откуда там детям взяться.
– К ней могли приехать родственники.
– Исключено.
– Да почему вы в этом так уверены?
– Нет никого у Элеоноры, – повторила кухарка. – Нет.
– Откуда вы можете знать это наверняка? – разозлился Димон. – Сами сказали, тесно с ней никто не общается.
– С какой стати ты спросил про детей, Глеб? – Ксения Анатольевна проигнорировала реплику Димона, и посмотрела на меня взглядом полным недоумения.
– Мне показалось, – я опустил глаза, – что вроде на соседнем участке я слышал детский смех. И колыбельная мелодия играла.
Ксения Анатольевна замахала руками.
– Нет! – резко бросила
