лёгкие. Все перевязаны.
– Хорошо! Показывайте, где они?
Гулякин пошёл вслед за Таракановым. Нужно было самому осмотреть раненых. Скоро догнал двух бойцов, которые ковыляли по тропинке, поддерживая друг друга.
Спросил:
– Что с вами?
– Ноги зацепило, – ответил один за двоих, – засел фриц в подвале и палил вдоль улицы. Пули низко шли. Вот и по ногам…
– Давайте перевяжу, – предложил Гулякин. – Садитесь на сломанное дерево…
– Спасибо, товарищ военврач, только не треба уже. Сами управились, – сказал один.
А товарищ его прибавил:
– Не зря ж вы нас учили.
– Давайте-ка проверю всё же, – с улыбкой сказало Гулякин.
Осмотрев повязки, заключил:
– Молодцы. Но после боя сразу ко мне. Перевяжу капитальнее. А пока нормально.
«Итак, что мы имеем? – подытожил он. – Четыре легкораненых, и один тяжёлый. Даже безнадёжный. А убитые? Нужно спросить у командира о потерях.
Подошёл Семенов и как бы угадав мысли военврача, сообщил:
– Безвозвратных потерь нет.
– Если удастся спасти тяжелораненого, – уточнил Гулякин.
Семёнов спросил:
– А если отбить деревушку какую. Операцию сделаете?
. Гулякин покачал головой:
– Нет, я бессилен. Ранение в живот. Всё иссечено осколками. Даже в клинике не справиться. А здесь… Здесь и подавно.
Лейтенант Семёнов отвернулся, взялся рукой за ствол берёзки, помолчал, потом тихо сказал:
– Славный парень, хороший боец, – он, видно, хотел сказать «был», но вовремя опомнился, ведь тяжелораненый был ещё жив. – Храбрый боец, – прибавил он. – Жаль. Очень жаль.
Отряд скрылся в лесу. Ждали преследования. Семёнов назначил тыльную походную заставу, но противник не решился на преследование. Фашисты боялись леса ночью, но днём могли попытаться настичь десантников, а потому необходимо было уйти подальше от места ночного боя.
Лейтенант Семёнов повёл роту по заранее намеченному маршруту к следующему объекту, предназначенному для атаки. Раненых несли с собой. Оставить их было негде. Спустя некоторое время Тараканов доложил Гулякину, что десантник, раненый в живот, скончался. Лейтенант Семёнов сделал привал, во время которого на небольшой поляне выдолбили в мёрзлой земле могилу, молча схоронили бойца, ну а салют решили дать в первом же бою. Шуметь и демаскировать себя было нельзя, да и патроны нужно было использовать с пользой.
Место захоронения командир роты отметил на своей рабочей карте.
«Achtung! Russische Fallschirmspringer!»
Рейд продолжался. На рассвете услышали впереди гул моторов.
Лейтенант Семёнов раскрыл карту, посветил фонариком.
– Вот и очередной объект близко. За шоссе – железная дорога. В километре отсюда – станция. За ней в пятистах метрах – железнодорожный мост.
– Да, работы много, –
