еще дело?
– Взаимовыгодное! Ну долго меня на пороге мурыжить будешь? Давай, веди в келью, дело тайное.
– Так вот же моя кельица…
– Кого другого пойди полечи! Веди, говорю! Ну вижу, подобру не хочешь?
– Постой, постой. – Отец Варфоломей быстро поднялся и приглашающе махнул рукой, бросив: – Людишки твои пусть тут постоят.
– Это уж не тебе решать, кочерыжка. – Буркнув, Раничев тем не менее приказал своим людям оставаться в приемной. Так оно лучше – мало ли кто заглянет?
– Ого! Неплохо живут святые отцы! – Не спрашивая разрешения, Раничев уселся в мягкое кресло и вытянул ноги. – Прямо сказать – купаются в пошлой роскоши. Ну ладно, попусту болтать нечего, короче – к делу.
Сняв заплечный мешок, Иван вытащил оттуда пушистую черную кошку.
– Глянь, красивый какой зверек, пушистый! И такую прелесть меняю на старую, никому не нужную бабку… Да не за так, серебришка в придачу дам и закрою глаза на бобыля Кольку, коего ты от меня в монастырь сманиваешь. Ну? Решайся быстрее. И помни – дело для тебе верное и совершенно безопасное…
– Ага, безопасное, – тоненько прогнусавил Варфоломей. – Отца-игумена обманывать!
– Да этот черт и сам обмануться рад! Решайся, серебришка отсыплю щедро, да и не узнает никто.
Отец-келарь прятал глаза – в них давно уже горела жадность. Покряхтел малость для виду, потом махнул рукой:
– Инда ладно. Только вот насчет серебришка – подробней.
В общем, все остались довольными: и Иван, и келарь, и бабка Мавря. И даже вернувшийся через три дня архимандрит Феофан, игумен, вместо колдуньи обнаруживший в монастырской темнице черную пушистую кошку.
– Ага! – потрясая посохом, громко возопил игумен. – Вы мне не верили, а я ведь говорил, говорил!
И отправил-таки, паразит, на костер бедную, ни в чем не повинную…
Глава 3
Апрель 1410 г. Великое Рязанское княжество. Герб
«Цвета имеют свое значение: золото —
знатность и постоянство, серебро —
благородство, красный обозначает огонь…»
…кошечку!
Колдунья Мавря такой и осталась, как и всегда была – согбенной, тощей, костистой. Однако избавлению обрадовалась, Ивану поклонилась в ноги:
– Да будет путь твой чист.
– Путь? – Раничев вздрогнул. – Так ты ведаешь…
– Да. – Колдунья качнула головой, внимательно всматриваясь в боярина. – Ведаю, знаю… Врата зла вновь открылись, грозя смертью твоим чадам.
Раничев зло усмехнулся:
– Пять лет назад ты говорила иное. Говорила о смерти моих сыновей, а потом предрекла им счастливую и долгую жизнь.
– Вот именно, – осклабилась Мавря. – Рекла о двух твоих сынах – Панфиле с Мишаней. Но ведь с тех пор
