о чём он пытался предупредить девушку.
Даже самый старый мясник, посвятивший своей профессии большую часть жизни, ужаснулся бы при виде этого. Земля была багровой от впитавшейся в неё крови, и тот факт, что на улице уже смеркалось, а над деревней воцарилось красное зарево, делал картину ещё более жуткой. Кругом валялись неприглядные останки тел несчастных селян, не сумевших пережить нападения упырей и последующее за ним кровавое пиршество. Сами же тела – или большая их часть, – среди которых были и дети, и женщины, и старики, были собраны в одну большую кучу прямо перед входом в деревню. Скорее всего, сделано это было для удобства, чтобы не приходилось далеко ходить. Над кучей противно жужжали стаи мух, а по округе расползался трупный смрад. Оно и неудивительно, учитывая, что на дворе самый разгар лета, и жара не спадает ни на йоту.
Словно подкошенная Рэйна грузно рухнула на колени и не в силах больше сдерживать рвущуюся наружу скорбь зарыдала, громко крича и молотя кулаками землю перед собой. От этого сердце некроманта наполнилось печалью и тоской, потому что напомнило о потери Гойла. Но если тогда утешить его было некому, то сейчас он сам мог по крайней мере попытаться хоть как-то облегчить страдания девушки. Поэтому Корнер молча опустился на колени рядом с ней и прижал к себе. Она вся дрожала и не сопротивлялась, лишь уткнулась лбом ему в грудь, не прекращая плакать. Так они просидели почти до полуночи, пока Рэйна совсем не выбилась из сил и не уснула в его объятиях.
Корнер аккуратно поднял её на руки и усадил рядом с ближайшим деревом. Затем спустился в деревню в поисках чего-нибудь, чем можно было бы укрыться. Бродя по округе и обшаривая ближайшие дома, он нашёл старый мешковатый пододеяльник. Вместе с ними некромант прихватил и всю еду, что ещё не испортилась, потому как в животе не было ни крохи, с тех самых пор, как он покинул топи, а также новенькую штыковую лопату.
Вернувшись, он укрыл девушку пододеяльником, перекусил горбушкой зачерствевшего хлеба, изысканно украшенного сверху кусочком копченой грудинки и веточкой подвянувшей петрушки, запил всё это водой, разделся по пояс и, взяв в руки лопату, отправился обратно в деревню копать могилу.
Не сказать, что Корнер отличался особым благородством, однако понимал, что так будет правильно, да и Рэйна наверняка бы этого хотела. Поэтому он, нисколько не сомневаясь в своём желании помочь, принялся за дело, к тому же спать совершенно не хотелось, видимо сказывался результат лечения.
«Что стало с вампиром? – между делом полюбопытствовал некромант. – И чьи это были руки?»
«Я его поглотила, – равнодушно ответила книга. – Кстати, было довольно-таки недурно. А насчёт рук – тебе ещё рано об этом знать».
«Но как мне удалось их вызвать?»
«Ты любезно предложил мне угощение, и я приняла его».
«Угощение?»
«Угощение, подношение, жертвоприношение – называй это как хочешь».
«Зачем это тебе вообще?»
«Ну, понимаешь ли, мои силы не берутся из ниоткуда. Особенно
