судя по этикетке. Он откупорил его и в который уже раз наполнил кружку, а затем окинул взглядом своих гостей: – Желаете?
Некромант согласно кивнул, а вот Рэйна предпочла воздержаться. Ну и зря. Вино было первоклассным. Корнеру хоть и не нравился этот мужик, но факт того, что он был мастером своего дела, юноша не мог ни признать. Мягкое на вкус, но при этом достаточно крепкое, чтобы захмелеть уже после второй кружки. Корнер был готов пить его вёдрами, но в какой-то момент некрономикон крайне убедительно «попросил» остановиться, воспользовавшись печатью, тем более на улице уже стемнело, и можно было отправляться на охоту.
Некромант хотел пойти один, но Винглен даже сейчас изъявил желание отправиться с ним, хотя и успел к этому моменту надраться настолько, что перестал подбирать слова, перейдя на более простую речь. А у Рэйны просто не осталось никакого выбора, кроме как последовать за ними.
Дорога к озеру пролегала через лес. Примерно через треть пути земля под ногами сменилась с твёрдой на рыхлую и сырую, а в нос ударил запах болотной тины. Винглен, пошатываясь, вышел вперёд и приказал спутникам в точности следовать за ним. Петляя между опасных трясин, поросших ярко-зелёной травой и мхом, он в какой-то момент остановился и начал внимательно всматриваться в темноту. Отыскав глазами нужную тропинку, винодел снова устремился вперёд. Пройдя по ней ещё метров пять, он повернул направо, сделал ещё несколько шагов и остановился на небольшом безопасном пяточке земли.
– Усё, пришли, – шмыгнув носом, объявил подвыпивший проводник. – Здеся я видел её, Линетточку свою в последний раз.
Корнер стал пристально осматриваться вокруг, ища хотя бы малейшие признаки присутствия здесь призрака. В отличие от других некромантов, которым не повезло родиться с такими же глазами как у юноши, он мог свободно видеть их и видел ещё с самого раннего детства.
В основном они выглядели так же, как и при жизни, за исключением того, что теперь были бесплотными сгустками маны с характерными посмертными чертами на телах, по которым с лёгкостью можно было определить, как умер тот или иной призрак. Помимо этого, некоторые призраки окрашивались в цвета посмертных эмоций, и чем насыщенней был цвет, тем сильнее был его обладатель. Самые сильные из них могли свободно проходить сквозь Завесу – место, куда уходят все души после смерти, – разговаривать с людьми и даже на время материализоваться перед ними во плоти. Чего не скажешь о слабых, чей путь навсегда оканчивался в Завесе. Но, как бы то ни было, сами по себе призраки были более чем безобидны, и большее, на что они были способны – заболтать до смерти, донимая всякими глупостями и следуя всюду по пятам. То ли дело духи…
Однако ни тех, ни других увидеть некроманту так и не удалось. Здесь не было никого, кроме них и одинокой совы, которая несколько раз надрывно ухнула где-то вдалеке.
«Что ж я пытался…» – юноша развернулся, желая убраться отсюда, но метка на щеке предостерегающе загорелась.
«Стоять! Если она сама не хочет показываться – заставь её показаться».
«И как же?»
«Раз она так одержима лысым,
