до дома, твердым отстраненным голосом попросила посадить ее в такси.
Он проводил ее до машины, расплатился с водителем и, громко хлопнув дверью, отвернулся и пошел по набережной, забыв про припаркованную машину.
Не замечая ветра, он шел по набережной реки и колючий ветер бил в лицо, срывая слезы.
Столько лет! Столько лет он ждал ее! Стоял возле ЗАГСа, когда она, счастливая, в белом платье выходила замуж за другого. Встречался с одноклассниками, близкими и далекими друзьями-приятелями, чтобы узнать хоть что-нибудь о ней. Работал, добивался всего того, что сделает его достойным этой женщины. И ждал.
Ждал, когда она родила дочку. Ждал, когда она гуляла с коляской в парке. Ждал, когда она водила дочь в школу. Ее брак оказался неудачным. Она тускнела, старела, а он все ждал. И когда, наконец, ее никчемный муж отчалил, оставив ее с дочерью на произвол судьбы, он стал потихоньку создавать вокруг себя мир, в котором ей, возможно, будет интересно находиться. Чтобы приблизиться к ней…
Он так давно мечтал об этом, что кое-чего не учел.
Что при виде ее он опять, как много лет назад, потеряет дар речи. Что не сможет даже приблизиться к ней, чтобы взять ее шубу в гардеробе. Что всю свою неуверенность выльет на незадачливого менеджера ресторана, тут же поняв, что поставил спутницу в неудобное положение. Что не сможет за столом сказать те слова, которые отрепетировал до встречи. И это он, у которого было столько женщин: молодых, прекрасных, разных!..
Он понял, что все рухнуло, в момент, когда она стала задыхаться в его присутствии. Все остальное уже было грустным эпилогом долгожданного вечера.
Знал, что назавтра не найдет ее страницы в «Одноклассниках». И что он больше не найдет в себе сил снова создать мир, в котором ей захочется находиться…
ПУТЕШЕСТВИЕ
Она была и оставалась маленькой девочкой. Волосы, собранные пучком на голове, и узкие брючки контрастировали с сероватой, рано постаревшей кожей. Солидная специальность, женатый сын, и даже внуки не поколебали ее уверенности в том, что она по-прежнему девочка, и всё впереди.
Но что было впереди, она никак не могла сформулировать даже для себя.
Каждое утро, собираясь на работу, она по-прежнему собирала теперь уже седоватый «девичий» пучок, подводила стрелками глаза и слегка потяжелевшей, но такой же беспечной походкой направлялась на работу, где начинала свою карьеру и дослужилась до небольшой руководящей должности.
При этом даже от подчиненных она требовала называть ее по имени и на «ты». Молодежь поначалу стеснялась, но потом привыкала. Ребячливость никак не мешала ей прекрасно выполнять свою работу, а также быть заботливой женой и мамой. Внуков она воспринимала как побочный результат жизни – с небольшим недоумением: как же так, я – и бабушка?..
Старость нагрянула внезапно. Друг за другом, с разницей в несколько месяцев, умерли престарелые родители. И единственная избалованная
