по лицу и оставлял на губах соленый привкус.
– Не смей отключаться! ― крикнул Маркус, и швырнул окурок в окно.
Его голос звучал в ушах словно эхо. Перед глазами все плыло, пока тьма не ударила по лицу, будто увесистый кулак в бойцовском клубе.
На этот раз снилась не выжженная пустыня, а просторный дом. Немецкая овчарка спала на диване, которую так и хотелось оттуда согнать. Бари (кажется, так звали собаку) вдруг сорвался с места за секунду до телефонного звонка. Я стояла посреди комнаты и слушала лай, пока звон телефона, который висел на стене, не прекратился. Включился автоответчик.
«Если вы это слышите, значит, меня похитили инопланетяне. Они обещали вернуть тело за упаковку ванильного печенья. Можете прислать его почтой. Спасибо»
― Здравствуйте, Кора. Вас беспокоит организация «Нимад». Мы сделали вам выгодное предложение, но так и не получили на него ответ, ― сказал мужской голос на другом конце провода. ― Завтра к вам в шесть придет наш человек. Надеюсь, вы будете дома и сможете прийти к общему решению.
Экран на стене погас, и Бари снова начал лаять. Название организации показалось знакомым, но вспомнить, где слышала его ранее, так и не удалось. Я осмотрелась по сторонам. Дом был довольно уютный. Мебель серо-белого цвета в стиле модерн смотрелась современно и радовала глаз. Вдруг все изменилось. Собака исчезла. Кровь испачкала светлые стены. Пол и мебель тоже не обошло стороной. Я словно находилась на месте преступления, которое возможно сама же и совершила, прочитав вслух слово.
Оно было выведено на стенах кривыми буквами. От увиденного чуть не вывернуло наизнанку. В переводе с латинского, это слово означало ― «убийца». Я знала это, как и то, что дрожь, которая пробежала по телу, была настоящей. Страшно было даже представить, что могло здесь произойти.
Вдруг за спиной послышался шорох. Я повернулась и чуть не утратила дар речи. Всего в метре от меня стояла девушка. Ее руки и белое простенькое платье были в крови. Глаза закрыты, и по щекам текли черные слезы. Тушь размазалась, но даже в таком виде я не могла не узнать в ней себя. Девушка была напугана. Она словно понятия не имела, что вокруг произошло. Я вытянула к ней руку, но подойти так и не решилась. Мне было нечего сказать самой себе. Память стерла из головы все кровавые подробности того дня.
Вдруг глаза девушки открылись. Ее взгляд полный злости был устремлен на меня. Я попятилась, и она исчезла. На ее месте осталась стоять картина с изображением маяка. Та сама, что висела в кабинете у доктора. Ошибки быть не могло, но так и не удалось понять взаимосвязь маяка и страшных и ведений. Картина была словно напоминание о том, что надо вспомнить. Вдруг огонь осветил моё лицо. Картина вспыхнула, и языки пламени быстро побежали по ее поверхности. Маяк горел словно факел, который вдруг поднялся в воздух и превратился в алую бабочку. Ее крылья прозвенели в ушах, и я резко проснулась.
– …Как ты мог не уследить за ней? Зачем поставил временной замок? ― донеслись обрывки слов Маркуса.
– Затем, что мог забыть ее оттуда выпустить. Ты же меня знаешь…
– И
