Но для чего-то серьёзного Катя, по их мнению, просто была мала. Теремрин уже не раз побывал в их просторном двухкомнатном люксе – на чай приглашали. К нему уже даже привыкли нянечки, строго охранявшие вход от посторонних, и это тоже позднее послужило неожиданному повороту событий.
Только в печали дни тянутся медленно – в счастье они мелькают, подобно молнии. Чем ближе был отъезд, тем чаще Катя становилась задумчивой, грустной. Да и у Теремрина на душе кошки скребли, но он старался виду не подавать и её отводить от грустных мыслей.
Он её ни разу ещё даже не поцеловал, он обращался с ней с особым трепетом. О том, о чём думают в санаториях заядлые курортники, он не только не думал, но, даже представить себе не мог, что нечто подобное подумать мог в отношении Кати. Хотя относительно других женщин, до знакомства с Катей, такие планы имел.
Но… Судьба порою даёт нам такие испытания, устраивает такие повороты, которых мы и предположить не можем.
В канун их отъезда за Катиными родителями пришла машина из Кисловодска. Их пригласили на чей-то юбилей, и обещали привезти назад поздно.
Дмитрий и Катя долго гуляли после ужина по санаторским аллейкам. Катя была грустной. Они договорились, что обязательно будут писать друг другу…
Вдруг она оживилась и сказала:
– Папа приготовил Шампанское для прощального вечера, и, если они надолго задержатся на этом своём юбилее, мы можем отметить отъезд и без них.
У Теремрина возражений не было. Они беспрепятственно прошли мимо сидящей возле лестницы на стульчике сотрудницы, которая давно уже привыкла к Теремрину, поднялись на второй этаж и скоро оказались одни в номере.
– Давай всё-таки подождём твоих родителей, – сказал Теремрин, когда Катя поставила на стол бокалы.
– Боюсь, что до двенадцати не приедут, – ответила она, посмотрев на часы, – и тебе придётся уйти без Шампанского, а мы, – прибавила с озорством, – ещё и на брудершафт не пили, хоть и на «ты» перешли. У Теремрина на мгновение замерло, а затем быстро забилось сердце.
Катя села рядом, прильнула к нему, и личико стало печальным.
– Завтра уеду…
– Не навсегда же расстаёмся. Я часто бываю в Москве, да и вообще, возможно, переведусь, если со строевой службой решу расстаться, – стал успокаивать он.
Вдруг в дверь постучали. Катя побежала открывать, воскликнув:
– Наконец-то приехали.
Теремрин сидел так, что двери ему было не видно. Он не знал, что лучше – оставаться на месте или встать и выйти в холл. И снова случился лёгкий поворот в судьбе: словно какая-то сила удержала его на месте.
Катя открыла дверь, и он услышал женский голос:
– Звонил ваш папа. Просил передать, что их оставили до утра. И привезут к обеду, – и после короткой паузы последовал вопрос: – Вы одна?
Теремрин уже хотел встать, но его остановил
