парадного расчёта.
Он сделал паузу. Заметил, что курсанты стали переглядываться, на лицах некоторых появились недоумённые выражения.
«Значит, знали…, действительно, многие знали, – понял Бабайцев. – ну а кто знал, а кто участвовал? Сразу не разберёшь?»
Конечно, найти виновных можно было легко, но для этого нужно было возводить дело об испорченной шинели в разряд особый, политический.
Недоумение курсантов понятно. Все знали, что командир роты не в запасном, а основном составе парадного расчёта. Запасным был другой офицер.
На парады обязательно кроме основного состава готовится и запасной. Расчёт таков – два человека запасных на шеренгу в двадцать человек. Ведь случается всякое. Бывает, что от долгого неподвижного стояния по команде «смирно» человек теряет сознание и падает. Не удивительно, ведь тяжесть огромной ответственности приводит к волнению, приводит, даже к некоторому оцепенению в строю. Вполне естественно и у офицеров, что идут впереди коробки, перед строем, есть запасные. Так вот, основным в парадном расчёте был капитан Бабайцев. Рост у него кремлёвский, выправка, да и шаг строевой не только кремлёвский, но и роты почётного караула, в которой ему тоже довелось послужить, пока был в комендантском полку.
Ну а запасным назначили другого офицера…
Впрочем, о том теперь и речь.
Капитан Бабайцев поднял повыше шинель, чтоб всем было видно, и сказал:
– Вы изрезали шинель не мою – моя заперта в отдельном шкафу в кладовой и готова к генеральной репетиции. Вы изрезали шинель любимого вами офицера капитана Суворова. Иди Катков, принеси мою шинель. А это уже больше не шинель, – и, бросив её на пол, прибавил: – Возьмите себе на память.
Старшина роты Катков открыл кладовую, вынес шинель Бабайцева.
Бабайцев уверенно сказал о хозяине испорченной шинели, что тот является «любимым офицером». Да, действительно капитан Евгений Иванович Суворов был любим курсантами. И любим за что бы вы думали? За доброту и мягкость. Не знаю уж, на чём основывались эти качества, но и в 3 роте любили курсанты Суворова, да и в 1 роте – тоже.
Ну а, как известно, не сразу человек, ступивший на стезю воинскую, понимает, что важнее в службе, требовательность или мягкость и доброта? И кто оказывается добрее, командир не требовательный, или требовательный, но не афиширующий свою доброту. Поговорим и об этом, а пока, проследим за развитием событий в роте.
Услышав, чья шинель приведена в негодность, курсанты стали перешёптываться. Бабайцев выждал немного и кивнул старшине. Тот понял без слов и гаркнул:
– Разговорчики в строю!
Все замолчали. Рота замерла, полагая, что вот, сейчас наступит какая-то развязка. Но Бабайцев был столь же спокоен.
Он снова очень медленно прошёл вдоль строя и сказал:
– Вы прекрасно знаете, что училище у нас парадное, что нам предстоит седьмого ноября торжественным маршем пройти по Красной Площади. То, что произошло, может быть расценено,
