меня, я захлебываюсь в ней… И у меня начинается агония, и я чувствую, что умираю, и я… – Лиз крепко вцепилась в свой картонный стаканчик с колой, тряхнула головой. – …И все! Тут кошмар обрывался, и я каждый раз просыпалась в своей постели, задыхаясь и вся в поту. Это было ужасно, и просто счастье, что теперь уже эти видения меня не преследуют.
Лиз потерла ладони одну о другую. Люси пыталась понять, в чем смысл ее кошмаров, но разгадать их не получалось. Она все записала и решила сменить тему:
– Вы знаете такую горнолыжную станцию – Гран-Ревар?
– Конечно знаю, – помолчав, ответила Лиз. – Я несколько раз там бывала, когда еще каталась на лыжах, но потом бросила их окончательно. За год до того, как тонула в озере.
Люси сделала в блокноте еще одну запись. Теперь у нее появилась ниточка, на этот раз она была почти уверена: именно там, на лыжной станции, убийца тем или иным способом добывал ключи от домов своих будущих жертв.
– Наверное, вы останавливались в отеле? В каком – помните?
– Помню. В «Барм».
– А в «Ле Шанзи» – никогда?
– Нет-нет. Только в «Барм». Я уверена.
Люси записала название гостиницы. Она была разочарована: ниточка ускользала, связь между жертвами терялась – во всяком случае, здесь. Она минутку подумала и задала еще несколько вопросов насчет пребывания на горнолыжной станции – нет, в ответах снова никаких зацепок.
Вскоре Люси выдохлась, пришла к выводу, что из упрямой Ламбер больше уже ничего не вытянешь. Оставалось только распрощаться, но она не хотела уходить побежденной, она не могла бросить след, едва на него ступив. Теперь уже нет пути назад.
Она зацепилась за слово «бросить», и слово это навело ее еще на один вопрос:
– Вы сказали «пока не бросила лыжи окончательно»… А почему вы бросили лыжи? Из-за чего-то? Из-за кого-то?
Лиз подняла рукав свитера, показала длинный шрам:
– Я сломала локоть на «черной» трассе. Знаете, что такое «черная» трасса? Трасса самой высокой сложности… Натерпелась тогда страху, как никогда в жизни, и зареклась становиться на лыжи.
Так. Люси насторожилась. Теперь, кажется, в яблочко.
– С этим переломом вас, должно быть, отправили со станции в больницу?
– Ну да… Как ее… хм… А-а, вот! Мне кажется, клиника называлась «Солнечные склоны», это в Шамбери.
Люси записала и обвела кружком название клиники. Постаралась припомнить страницу дорожного атласа: Экс-ле-Бен, а прямо под ним – Шамбери, самый центр района, в котором действовал убийца. Она достала мобильный.
– Скажите, а Кристоф Гамблен вас об этом спрашивал?
– Нет, вроде нет…
– Я сейчас вернусь.
Она вышла на улицу, набрала номер Шене и, поздоровавшись, сразу же перешла к делу:
– Я насчет двух жертв из озера. Помнишь те факсы, ну, присланные из Гренобля?
– Ух ты! Я как раз собирался
