белом шерстяном платье, призванном подчеркнуть ее стройную фигуру, платиновые волосы, кожу цвета персика и стоимость тройной нитки жемчуга вокруг шеи. Обдав девушку ароматом дорогого парфюма, она расцеловала воздух возле ее щек.
– Софи, как мило с твоей стороны было проделать такой путь, чтобы присоединиться к нам! Надеюсь, путешествие было не слишком ужасным?
В речи Татьяны Фицрой все еще слышался русский акцент, но в остальном она говорила так правильно, будто играла роль в классической театральной постановке. Изображала элегантную хозяйку дома, приятно взволнованную первой встречей с подругой обожаемого сына. Проблема заключалась в том, что она не была хорошей актрисой.
– Я хорошо доехала.
– Но ведь ты ехала на поезде, а они сейчас переполнены. После такой толпы чувствуешь себя немного… запачканной, не правда ли?
– Не нагнетай, дорогая, – вмешался Ральф. – Ты, наверное, уже не помнишь, когда в последний раз была в поезде.
– Первый класс совсем не так плох, – сказала Софи, стараясь сделать вид, что ей бы и в голову не пришло путешествовать в обычном вагоне.
– Мало места для ног, – возразил низкий голос за ее спиной.
Софи резко обернулась. Кит стоял в дверном проеме, просматривая толстую пачку писем.
В камине весело потрескивал огонь, но девушке показалось, что температура в комнате сразу упала на несколько градусов. Все на миг замерли, потом Татьяна вышла вперед, словно по подсказке невидимого суфлера:
– Кит. Добро пожаловать обратно в Элнбург.
«Значит, не я одна считаю его невыносимым», – подумала Софи, услышав прохладцу в голосе Татьяны.
– Прекрасно выглядишь, Татьяна, – сказал Кит, почти не удостоив ее взглядом.
Софи заметила, что ростом и шириной плеч он значительно отличается от отца и брата, словно его кроили по другим лекалам. Закатанные рукава белой рубашки открывали загорелые мускулистые руки. Девушка отвела глаза.
Ральф отошел к столику, заставленному хрустальными графинами со спиртным, и плеснул виски в еще не опустевший с прошлого раза бокал. Стекло нервно звякнуло о стекло, но, когда он повернулся, на его лице застыла дежурная улыбка.
– Кит.
– Отец.
Голос Кита не выражал никаких эмоций, однако Ральф вздрогнул, хотя и постарался скрыть это, поднеся к губам бокал.
– Хорошо, что ты добрался, хотя наше приглашение было… формальностью. Мы знали, как ты занят. Надеюсь, ты не счел, что обязан приехать.
– Не счел. – Глаза Кита сверкнули, как лунные лучи на льду. – Я слишком давно здесь не был, а у нас еще остались темы для обсуждения.
– Господи, Кит, ты же не собираешься опять настаивать на…
Двойные двери открылись. Вошедший в комнату худой старик почти неуловимо кивнул Татьяне. Она грациозно взяла мужа под руку, оборвав его на полуслове:
– Ужин
