на лбу, которую не смоет и десяток Восстаний… Его жест не укрылся от Ниль-Шайха.
– Не переживай, Шун-Ди. – (Он вздохнул и ногой пододвинул к гостю бутылку хьяны; мальчик-слуга, замерший у входа в зал, кинулся её открывать). – Не язви своё сердце понапрасну: жизнь и без того коротка и полна невзгод… А ты так юн.
– А ты всё так же речист. – (Шун-Ди невольно улыбнулся и кивком поблагодарил мальчика. Тот поклонился, отведя глаза в сторону – как положено рабу; это неприятно взволновало Шун-Ди). – Спасибо, достаточно… Я вполне спокоен, Ниль. Спокоен и готов вернуться к работе. Представляю, в каком запустении сейчас мои дела и как напортачили помощники.
– О, моя часть в полном порядке. Я тщательно следил за всем, что ты поручил мне, поэтому можешь даже не проверять… Но, Шун-Ди, я вижу иное, – Ниль-Шайх скорбно покачал кудрявой головой. – Я вижу, что ты тоскуешь. Ты думаешь, что Совет недооценил тебя.
– Может, и так, – признал Шун-Ди, глядя в светло-золотистый омут хьяны. Он чувствовал, что ему уже хватит, и боролся с желанием сделать ещё глоток. – Как бы там ни было, я скоро избавлюсь от этих крамольных мыслей. Займусь настойками и мазями, как раньше… Это единственное, что у меня хорошо получается.
– Неправда. – (Ниль-Шайх с одобрением ухмыльнулся, когда Шун-Ди всё-таки приложился к чаше). – Светлейший Совет – да хранит его Прародитель – выбрал тебя не случайно. Я убеждён в этом. Они разглядели в тебе…
– Опытного торговца, – пожав плечами, перебил Шун-Ди. – И того, кто неплохо знаком с морем. Вот и всё.
И того, кто после без упрёков снесёт хозяйский пинок. Они угадали.
– Маловероятно, друг мой. Таких очень много.
– Ну, возможно, они решили, что я иногда недурно нахожу общий язык с незнакомцами, – Шун-Ди натянуто улыбнулся, пытаясь скрыть горечь в голосе. – Что, увы, оказалось заблуждением… И ещё, пожалуй, им нужен был кто-то здоровый и нестарый, чтобы выдержать длинное путешествие целиком. На этом – уж точно всё, Ниль.
Ниль-Шайх с мягким упрёком покачал головой и потянулся к блюду с засахаренными фруктами.
– Ты говоришь об этом так, будто тебе не оказали чести, Шун-Ди. А честь была, и огромная. Я не допускаю в себе зависти, но был бы счастлив разделить твою участь… Любой был бы счастлив.
Шун-Ди помолчал, глядя, как бледный свет фонариков разбегается по воде пруда. Его тяготило направление, которое приняла беседа.
– Знаешь, чем кончилась наша первая встреча с кентаврами? Один из магов в группе – Аль-Шайх-Йин, почтенный старец – получил рану от отравленной стрелы. Он, по неведению, грубовато обошёлся с ними… А однажды оборотень-журавль чуть не выклевал мне глаза: ему показалось, что я нескромно посмотрел на его сестру в человеческом облике. Ты всё ещё восхищён моей участью?
Ниль-Шайх фыркнул от смеха, а потом не выдержал и расхохотался, запрокинув голову. Карпы в пруду испуганно заметались.
– Знаю
