style="font-size:15px;"> Он покачал головой.
– Надо с этим что-то делать. В новые дома всегда всякая бомжатина прет…
Лифт остановился, я пошел к дверям подъезда, а мужчина зашел в консьержскую. Солидный человек, не оставляет такое без внимания. А я все-таки малодушный, предпочитаю, чтобы с жалобами обращались другие.
Наш дом все еще заселяется, квартир здесь две трети коммерческие, потому покупают до сих пор. Периодически к подъезду подъезжает трейлер, дюжие грузчики начинают таскать новенькую мебель. В просторной комнатке консьержки появился стол, стулья, диван, телевизор, цветы, а из окошка на входящих теперь смотрит улыбающееся лицо приветливой бабульки.
Сегодня на работе я впервые увидел двух сотрудников, а когда наступило время обеда, за мной зашел Глеб Модестович. В облюбованном кафе один небольшой зал, оказывается, наша фирма, к великой радости хозяев кафе, заказывала ежедневное обслуживание в течение часа, а меню наши составляют заранее.
Меня приветствовали, хотя больше всего мне обрадовался хозяин кафе: пришел еще один кошелек. Глеб Модестович представил всем нового сотрудника, я раскланивался, на меня смотрели с некоторым любопытством, все старше меня по меньшей мере вдвое, к тому же я чувствовал, что своей докторской степенью никого не удивлю. Разве что тем, что она у меня с двадцати восьми лет, в то время как обычно ее получают лет в пятьдесят, реже – в сорок.
С меню помог разобраться Глеб Модестович, теперь в каждом кафе изощряются над блюдами по собственным рецептам, можно крупно попасть. Дальше пошло нормально, я ел наваристый суп и прислушивался к горячему спору между Цибульским и Жуковым. Обоим, похоже, под шестьдесят, но крепкие, налитые силой и взрывной энергией, только Жуков больше похож на медведя, который любому даст отпор, но сам в драку не лезет, а Цибульский прямо сыплет бенгальскими искрами, только и смотрит, в кого бы вцепиться острыми зубами.
Жуков обронил за обедом, что для продвижения его проекта нужна реклама, Цибульский сразу же фыркнул:
– Реклама? Ты не с Марса упал?
– Нет, – ответил Жуков. – А что такого? Ты про рекламу слышишь впервые?
– У нас Россия, – сказал Цибульский с вызовом. – Не в курсе?
– Да помню, помню… И что, в России не крутят рекламу по жвачнику? Не размещают в газетах, журналах, в инете?
Цибульский сказал с полным превосходством:
– Эх ты! Живешь в России и не знаешь, что у нас уникальная страна! И с уникальным народом. Здесь никакая реклама не срабатывает! И все деньги, что вбрасываются в это дурное дело, – это брошенные на ветер. Но по дурости, как же, – на Западе так! – запускают и запускают эту дурацкую рекламу…
– Какую? – спросил Жуков.
Цибульский отмахнулся:
– Любую. Любая реклама в нашей стране – дурацкая. Потому что рекламодатели не учитывают наш менталитет. У нас со времен первых царей вся власть и гласность были в кулаке правительства, не так ли? И они говорили
