католиков.
Король первым нанес удар (23 сентября). Он вызвал де Гиза на Совет к шести часам утра, объяснив, что желает немедленно покинуть Блуа и отправиться в Нотр-Дам-де-Клери, где покоился неугомонный политик Людовик XI.
Напрасно друзья герцога пытались отговорить его от столь раннего визита. Просочились слухи: король готов на все, лишь бы избавиться наконец от смутьяна… Напрасны были и старания маркизы де Нуармутье, любовницы де Гиза, пытавшейся удержать его подле себя. Ведь герцог был так спесив и так самоуверен. «Он не посмеет!» – отвечал он с дерзостью, которая могла бы показаться даже смешной, если бы не имела столь трагических последствий. Он даже не отказался провести ночь со своей любовницей. На этот раз честь выпала Шарлотте де Бон-Самблансе – одной из самых привлекательных женщин при дворе. Она также была членом знаменитого «летучего эскадрона»[12] Екатерины Медичи, и, вероятно, ей следовало бы держать язык за зубами. Но любовь сильнее политики, и она приложила все усилия, чтобы удержать любимого рядом с собой. Напрасный труд! Изголодавшийся по любовным ласкам, Генрих почти не отдыхал той ночью, и когда наступил час встречи с королем, он задремал, но стряхнул с себя сон.
Конец той ночи выдался ледяным. На улице лежал толстый слой снега, а Генрих даже не удосужился надеть плащ. На знаменитой лестнице Франциска I члены «Сорока пяти», знаменитой стражи короля, уже поджидали его. Они напали на Генриха, гнали в смертельной схватке и убили в комнате Совета в королевских апартаментах. Генрих испустил дух у самой королевской кровати. И у него в кармане нашли написанную его рукой записку: «Чтобы развязать войну во Франции, необходимо семьсот тысяч ливров». Послание было предназначено для испанцев…
Как же все это оказалось вовремя! Генрих III знал, что отныне он находится в большой опасности, так как смутьянка герцогиня де Монпансье, сестра Меченого, а также его брат, герцог Майенский, потребуют отмщения. Герцогиня для этой цели немного позже наймет Жака Клемана. Но… испанцы не вторгнутся во Францию, и страна будет спасена!
Последующие короли не так уж часто удостаивали своим вниманием Блуа. Генрих IV не питал к замку симпатий, впрочем, как и Людовик XIII. Именно этот замок он выбрал в качестве тюрьмы для Марии Медичи, начавшей плести заговоры против него. Впрочем, ей удалось оттуда сбежать, спустившись ночью из высокого окна по веревочной лестнице.
Брат Людовика XIII, заговорщик Гастон Орлеанский, выкупил графство и замок, разместив там свой двор. Двор, кстати, довольно бесцветный и скучный, но Людовик XIV посетил его однажды по дороге в Сен-Жан-де-Люз. Мысли юного короля были полностью заняты эффектной темноволосой и смуглой Марией Манчини, и поэтому он совсем не обратил внимания на присутствовавшую среди фрейлин его тетки юную, светлокожую, тщедушную блондиночку, скромную и застенчивую хромоножку. Ее имя ничего ему не говорило. А звали ее Луиза де Лавальер
Круг избранных фрейлин, обольщавших знатнейших мужчин королевства, чтобы раздобыть необходимые королеве-матери сведения.
