На следующий день не было другой темы для разговоров, кроме как о буржуйских хоромах. Надо сказать, что к высоким потолкам нетипового архитектурного дома Альбина привыкла, посещая мою квартиру. Но обилие хрусталя, фарфора, лепнины, картин и мебели «а-ляВерсаль» было самым сильным шоком альбининого детства. До нее долго не доходило, как можно жить в этом дворце, сыпать крошки на пол и посещать туалет.
А мама в это время рассказывала, как редко Ирадкина мама, Гюля ханум, посещала родительские собрания. Она общалась с классным руководителем напрямую и не с пустыми руками. И этот факт вызывал понятное раздражение у других родителей.
– А что это ты вспомнила про Ирадкиного отца? – спросила мама.
– У него сегодня юбилей, и мы с Альбиной приглашены, – ответила я.
– С какой стати? – удивилась мама.
– А ты что, обиделась, что тебя не позвали к дочери прокурора? – подколола я.
– Чушь! Мы никогда не дружили, и стоит ли начинать общение на закате жизни, – спокойно ответила мама. Да-а, подкол не удался. – Но я все равно не могу понять, с чего вдруг вас позвали на юбилей ее отца.
– Так пандемия же. Народ ходит по гостям неохотно, а разбавить юбилей свежими лицами не помешает. И вообще, на твой юбилей я тоже с удовольствием позову Ираду. И тоже без ее мамы, – опять не удержалась я.
– Посуду моешь ты, – парировала мама и дотронулась пальцем до кончика языка, как бы намекая на мой длинный язык. В ответ я чмокнула ее в щеку и подскочила к раковине с посудой.
Спустя полчаса я была уже в своей комнате и у открытого шифоньера перебирала плечики со своими экстравагантными, по словам Альбины, мешками. Да, вкус у меня своеобразный, я люблю объемные шмотки и геометрические украшения. Квадратные серьги, треугольники на браслетах и кольцах. Чтобы не шокировать гостей и не диссонировать с маминым подарком я выбрала простое длинное платье, предвкушая реакцию Альбины: «О, вырядилась! Грузинская княжна! Нет, Нани Брегвадзе». Так подруга намекала на грузинские корни моей мамы.
С нарядом я определилась. Пора было принять душ.
Глава 2. Альбина
Едва я закончила говорить с Флорой, как зазвонил телефон. Это была мама.
– Ну, наконец-то! С кем ты с утра зависла? – протараторила она.
– И тебе доброе утро, мамочка! – съязвила я. – Поздравляла Флору с днюхой, договорились пойти вечером на юбилей.
– Какой юбилей? Сорок лет не отмечают, есть такое поверье, – сказала мама.
– Я в курсе! Да и не о ее юбилее речь, а у Ирадкиного отца семидесятипятилетие. Нас позвали на торжественное мероприятие.
– А почему это вас позвали? – удивилась мама.
– Мы сами не поняли, да и кто их, этих буржуев, разберет.
– Можно подумать, твоя Флора не буржуйка.
– Мама, «буржуйка» – это печка, а Флора интеллихенция, – назидательно сказала я.
– И когда ты это поняла? – насмешливо спросила мама.
– Ты
