был.
Некоторое время она не сводила глаз с мужчины, а потом выдохнула:
– А там страшно?
– Конечно.
– Хм… Даже представить не могу, как там…
– А ты не представляй, – он улыбнулся, – твое дело дорогу переходить в правильном месте.
– Теперь точно не побегу на красный, – сказала она и добавила: – Я в медицинском учусь, когда закончу, буду хирургом, как Рома. Но он не хочет, чтобы я работала в госпитале.
– Он прав, тут работа тяжелая. Романа Рубеновича все уважают, он многим жизнь спас. Меня он тоже оперировал, в прошлом году осколки вынимал.
– А вы тут не первый раз?
– Не первый, – худенький усмехнулся, и тут табло над дверью погасло. – Сейчас Дашу вывезут, и можете заезжать, – сказал он, и Галя поднялась на ноги.
Дашу, бледную девушку с забинтованной половиной лица и головой, вывезли через несколько минут двое мужчин в белых халатах. Когда ее каталка проезжала мимо, Настя подняла голову и проводила Дашу глазами.
– Что с ней? – спросила она у худенького, и услышала сдавленный мужской голос: «Дашка… Любимая, родная». Она повернула голову, а один из мужчин, тот, что помоложе, наклонился над Дашей и ее руку целует.
В груди защемило, и на глаза навернулись слезы.
– Осколочные ранения, – тихо произнес худенький. – Медик она, много хлопцев спасла.
– А этот… ну… он ей кто? – так же тихо спросила Настя.
– Любовь у них, очень красивая любовь. Он ее на руках носит. Гуляет во дворе, как с ребенком. В субботу они поженятся.
– Поженятся? – удивилась Настя.
– Ну да… Мы подарки готовим. У нас тут уже были свадьбы.
– В госпитале?
– Ну да…
Каталка сдвинулась с места, и худенький улыбнулся:
– Ну все… Тебе пора. Счастливо…
– И вам тоже скорого выздоровления.
Санитары переложили Настю в томограф и вышли из помещения. Врач, сидящий за столом в помещении, отделенном от томографа стеклянной перегородкой, сказал в микрофон:
– Извините, у нас форс-мажор. Подождите немного.
Галя кивнула и повернулась к Насте:
– Ну вот, скоро мы увидим, что с твоей головушкой.
– Галя…
– Что?
– Скажи… – Племянница нахмурила белесые брови.
– Что сказать?
– Вот как мой парень и моя лучшая подруга могли такое сделать?
Галя погладила Настю по голове:
– Может, ты преувеличиваешь?
– Нет, я ничего не преувеличиваю.
– Хорошо, только не злись.
– Я не злюсь, я просто не понимаю, как так можно? Я бы не смогла предать свою подругу ни за что. – Она сдвинула брови. – Это же настоящее предательство. Скажи, у тебя так было?
– Конечно было.
– И что?
– Как что? Я перестала
