денег. Деньги, деньги мутят тех, которые должны бы зреть непрестанно горе и жить во взаимной любви – в смирении и незлобии, в терпении и долготерпении». Ницше называл священство – «Божьи индюки» (Антихристианин. § 13), это обидно; но у святителя Григория Богослова зоопарк еще более нелестный, о собратьях епископах он писал: «Ты можешь довериться льву, леопард может стать ручным, и даже змея, возможно, побежит от тебя, хотя ты и боишься ее; но одного остерегайся – дурных епископов, не смущаясь при этом достоинством их престола… Злополучные, презренные игральные кости жизни; двусмысленные в делах веры; почитающие законы временной выгоды, а не законы божественные. Их слова, подобно гибким ветвям, колеблются вперед и назад. Они – соблазн для женщин; они – отрава, приятная на вкус; они – львы по отношению к более слабым, но псы по отношению к власть имущим; Они – хищники с прекрасным чутьем на всякое угощение. Они истирают пороги дверей власть имущих, но не пороги мудрых; они думают только о своей выгоде, но не об общественной пользе, чтобы творить зло своим ближним» (О себе самом и о епископах).
Цитат святых могло быть и больше. Древними на эту тему сказано немало, а я говорю вам: любите попов ваших, благословляйте благословляющих вас, добро творите по воскресеньям не всегда видящим вас, деньгу давайте, не ожидая ничего! И будете сынами Всевышнего; ибо Он благ к попам неблагодарным и злым ☺ (аллюзия на Лк. 6: 35).
Вера и традиционализм
Насколько православие аутентично? Аутентичность – старое условие истинности, мшистый идол, мостящийся на место Христа. Чтобы ему поклониться, Церковь должна походить на свое прошлое, повторять свои тексты, озираться на старые страхи, побеждать мертвых оппонентов и торжествовать древние победы («торжество православия» по поводу иконопочитания).
Думаю, если бы в одночасье забылись все тексты, Церковь не утеряла бы своей аутентичности: она бы невольно воспроизвела их в другой форме, с другими акцентами, но с тою же целью.
Структурно всякая проповедь состоит из идейной антитезы (инвективы, диатрибы), новизны и цели самого высказывания. Антитеза – то, против чего утверждается идея, может меняться и обязательно изменится. Новизна также должна меняться, ведь люди любят новое. А цель высказывания всегда тождественна себе, ее-то единственно и исповедуем. Так, например, аверроизм в истории не равен Аристотелю и даже аристотелиз-му, а неоплатонизм не то же, что Платон, – но без этих поздних философских течений мы едва ли знали бы об античных философах. Вывод: чтобы нести христианскую весть, ее нужно переосмыслить. Да, она перестает быть вполне аутентичной, но иначе невозможно передавать ее всей душой. Диалог Великого Инквизитора со Христом у Достоевского есть гениальная иллюстрация и, если угодно, апология этой неизбежности. Неверен вердикт Лютера: «исказили – значит предали», нет, искажали – значит передавали!
Православный философ и богослов Христос Яннарас так оценивает соотношение
