платья.
– Не нужно тебе это смотреть, дорогая Хосефина, – дрожащим голосом сказала я.
– Вы ведёте себя неадекватно, – недоверчиво и удивлённо протянула Берна.
Конечно же, она была права. Со стороны мой поступок выглядел, мягко говоря, не очень.
– И кто вы такая, милочка, чтобы диктовать нам, что мы должны смотреть, а что нет? – продолжала тётушка.
– Видите ли, – начала я оправдываться, – когда я смотрю новости, то начинаю нервничать.
– Слишком нервничать, – поправила меня женщина.
– Ответьте на вопрос, Очавал, – вмешался Бруно в наш диалог.
– Эти новости портят людям ужин и, как следствие, аппетит, – с умным видом продолжила я, тут же очень кстати вспомнив про исследования американских учёных о вреде эмоциональной нагрузки во время ужина. – Вы ведь не хотите, чтобы вас настигла диарея? Да-да, самая обыкновенная диарея! Учёные доказали, что после такого стресса люди всю ночь бегают – из постели в туалет, из постели в туалет. Я уверена: вы не хотите, пардон, провести так свою ночь.
– Вы отменная грубиянка, милочка!
– Берна, перестань! – осадил её Бруно. – Роза занимается детьми, и если она считает, что это вредно, так тому и быть. В конце концов, она достаточно компетентна, чтобы мы прислушивались к её мнению.
– Та-ак, вы хотите сказать, что я не посмотрю фестиваль? – угрожающим тоном уточнила слушавшая наш интеллектуальный спор Хосефина.
– Решение за Розой, – предусмотрительно переложил на меня ответственность осторожный Бруно.
– Да-да, всё так, никто в этом доме не будет больше смотреть телевизор, – категорически подвела я итог спора. И уточнила: – А кто выступает? Какая группа?
– «Дивидидос»… – недоверчиво ответила Хосефина.
– Да-да, знаю такую. Что ж, думаю, её можно будет посмотреть, хорошая группа! – подмигнула я девочке.
Пока «взрослые» обсуждали работу, мы с Хосефиной слушали «Дивидидос». Я обожаю эту группу. Но я так увлеклась, что и не заметила, как уже все сидящие за столом удивлённо наблюдают за моими ритмичными движениями головой.
– Так когда принесут основное блюдо? – спросила я, пытаясь сделать невозмутимый вид, но краем глаза видела, как Хосефина тоже выпучила на меня глаза.
Наконец принесли ужин, который, конечно же, не угодил Берне. Мне кажется, этой женщине угодить просто невозможно.
Но я не ела практически сутки, и мне было абсолютно всё равно, насколько тяжёлые эти кальмары или лёгкие.
– Девочка, ты всегда так ешь? – спросила Вера.
– Она ест как арестантка, – ответил ей Лео, и я чуть не подавилась куском хлеба. – На днях я видел документалку, вот там как раз показывали арестантов, и они ели так же жадно, как наша Роза.
– Я не арестант, Лео, – ответила я аккуратно, но Бруно уже смотрел на меня как-то странно. – Я всегда так ем. В моей стране блюду не позволяют
