раз за разом повторяли эту ошибку – каждый месяц, как часы.
– Шаман, – решила ответить девушка. Она могла рассказать ему что угодно – все равно это не имело никакого значения. Да и к тому же Миён всегда учили уважать старших, пусть даже намерения у нее сейчас были самые отвратительные.
– Какая-нибудь шарлатанка-предсказательница?
– Совсем уже уважение к обычаям потеряли, – разочарованно цокнула языком Миён. – Настоящие шаманы умеют не только судьбу предсказывать. Они также общаются с духами мертвых. Например, с той девочкой, которую ты убил месяц назад.
Краска схлынула с его лица.
– Откуда ты знаешь?
– Не жалеешь, что так с ней поступил? – Вопрос был скорее риторический, хотя она и надеялась увидеть раскаяние в его глазах.
И, как обычно, надежды не оправдались.
– Чего это я должен жалеть? Она сама напросилась. – Его лицо налилось кровью. – Не надо было вопить. Я лишь пытался заткнуть ее.
– Что ж, ты сделал свой выбор, а я – свой.
Она почувствовала луну, услышала ее шепот: ешь.
И Миён впустила темную энергию, позволила ей течь по телу, выпустила наружу часть своей истинной сущности.
Мужчина тяжело выдохнул.
За спиной девушки взвились хвосты из лунных света и пыли.
Перед тем как забрать жизнь, она должна была показать себя такой, какая есть на самом деле. Никакой больше лжи и масок. Пусть убитые ею люди видят, кто забирает их жизнь.
Она схватила мужчину за плечи, вытягивая из него энергию ци, поглощая ее, пока не задрожат руки. Луна шептала: «Расслабься, выпусти на волю инстинкты. Вырвешь печень – и дело сделано». Но Миён не могла так поступить. Так что пусть медленно, но безболезненно, она капля за каплей вытягивала из него энергию ци. Не больнее, чем заснуть.
И чем больше ци заполняла Миён, тем меньше становилась ее жертва, сдуваясь, словно воздушный шарик. Девушка любила чувствовать себя полной энергии, но ненавидела за то, что была чудовищем.
– За что ты так со мной? – спросил мужчина заплетающимся языком.
– Я не хочу умирать, – она смотрела в его угасающие глаза.
– Я тоже, – пробормотал он, прежде чем потерять сознание.
– Знаю, – прошептала девушка в пустоту.
В компьютерном зале стояла страшная жара. Работали все тридцать компьютеров, хотя занято было только три. Здесь было душно, темно и пахло креветочными чипсами и быстрорастворимой лапшой.
Ан Джихуну тут нравилось. Пальцы его беспрерывно двигались; левая рука намертво приклеилась к «горячим клавишам», а правая – к мышке компьютера.
– Мы опоздаем, если сейчас не выйдем, – сказал О Чханван. Руки его порхали подобно взволнованным бабочкам, которым некуда приземлиться. Парень уже давно проиграл и вышел из игры.
– Значит, опоздаем. – По экрану Джихуна маршировали цифровые армии.
– Мне нельзя
