листка вызывали выделение слюны и превращали обшарпанный вагон-ресторан если и не в «Метрополь», то хотя бы в само слово «РЕСТОРАН». А разнообразие напитков просто поражало. И если наличие крымских вин было хотя бы объяснимо, то присутствие уже позабытых за десять лет таких марок водки, как «Стрижемент» или «Охотничья», просто повергало в ступор. Цены, нацарапанные карандашом напротив названий, конечно, пугали и заставляли зрачки округляться. Но кто же, скажите, откажется, имея в кармане десять миллионов, от «парной телятины в соусе из белых грибов», да под рюмку «Стрижемента»? А от «осетрины, томленной в молоке», да под бокал белого сухого «Инкермана» 1980 года? Ещё вопрос: а какой мужчина не захочет угостить свою женщину хорошим, настоящим французским шампанским, при этом выставив перед ней большую плошку с чёрной икрой? Вы знаете таких? Я – нет. А если ко всему перечисленному вы ещё и молоды, и здоровы, и вам хочется праздника? И если к тому же вокруг тебя все точно такие же – молодые, красивые и весёлые? А ещё они, что немаловажно, впервые за много лет оторвались от цепи бытовых, рабочих, личных, семейных и всех других бесконечных проблем? Вырвались из серости и убогости, превращённой за последние годы в одну огромную толкучку Москвы? И вдруг в хорошей компании едут к сказочному Чёрному морю, а впереди ещё две недели волшебного полёта? У вас есть ответы на все эти вопросы?! Ну вот то-то же!
Именно поэтому в тот миг, когда в накуренном воздухе обшарпанного вагона-ресторана все эти факторы сплелись в клубок, а скорее смешались в кем-то там, на небесах, замешанный в такой круто взбитый коктейль, могло получиться только одно – ПРАЗДНИК!
Так бывает всегда, когда в одной точке пространства сходятся все эти или иногда другие, но не менее важные факторы. И, расталкивая друг друга, складываются затем в яркую витражную арабеску, словно стекляшки калейдоскопа. Вот тогда уже абсолютно не важно где, в каком месте это всё происходит! Это может быть шикарный зал самого дорого ресторана Парижа с белоснежной хрустящей скатертью или просто перевёрнутый и накрытый старой газетой ящик во дворе где-нибудь в Марьиной Роще, шикарная яхта, скользящая по ослепительной синеве в лучах предзакатного солнца у берегов Ниццы, или старый пивняк-стоячка с липкими столами и чешуёй воблы на полу в каком-нибудь Чертаново. Потому что ЭТО уже абсолютно неважно! Пьеса написана. Актёрский состав великолепен. Кураж и настроение зашкаливают. Тот наверху, кому положено, уже благословил. А какие вокруг декорации? Да никого уже абсолютно не волнуют декорации – зрелище состоялось! Ведь когда случается праздник, настоящий, не по календарю, а именно по сути своей, по душе и по сердцу, – он остаётся навсегда в жизни. Он может забыться на время, отодвинутый текучкой жизни. Может померкнуть в сиянии ярких страниц пролетающих лет. Но он никуда не уходит, а просто ложится где-то на далёких полочках твоего сознания и засыпает там до поры, словно важный исторический документ в архиве. Лежит себе там спокойненько и ждёт своего часа. И вдруг! По прошествии многих и многих лет, как только коснётся ненароком его словом кто-то – так просто,
