Женя побрел наугад в едкой мгле. Неожиданно из тумана выплыло бурое пятно, оно двигалось навстречу, едва касаясь земли.
Женька застыл. От пятна отделилось рыло в противогазе. Сквозь круглые стекла на него смотрели большие, печальные глаза. Женю взяла оторопь, он не мог пошевелиться. Жуткая морда, покачиваясь в тумане, становилась все больше. Видение приближалось…
Неожиданный шорох вернул Женю к жизни. Рядом что-то тяжело дышало и всхлипывало. «Чертова корова», – подумал Женька. Он глянул в другую сторону, куда исчез председатель, но там по-прежнему было темно. Дыхание наступало, булькало и тяжело вздыхало. Под конец кто-то из темноты тронул Женю за лицо чем-то вонючим и влажным.
‒ Пошла вон, тупая скотина! – испугано воскликнул Женя и отшатнулся.
‒ Сам ты скотина! – сказала из темноты корова голосом Авдеича.
Оказалось, пока Женя дремал, председатель сделал полный круг в поисках выключателя, обошел коровник и вернулся назад ни с чем. В темноте Петр Авдеич наткнулся на Женю мокрыми руками, видимо, проделав часть пути на четвереньках.
‒ Куда они свет подевали? – пробурчал председатель, прислоняясь к Жене. ‒ Вечно так: только взялся за яйца – молоко пропало! – повторил Авдеич известное изречение президента.
Петр Авдеич завозился, будто что-то искал, достал сигареты и спички.
‒ Будешь курить? – спросил председатель, обращаясь в темноту.
Женька промолчал, увиденное во сне не шло из головы. Вспыхнула спичка, осветив ближнее стойло, рога, копыта и четыре грязных сапога, переходящие в ноги.
‒ Нужно выпить для ясности, – предложил Авдеич. Он снова прошуршал где-то внутри одежды, достал припасенную бутылку, хлебнул и осторожно протянул водку Жене. Женя отказываться не стал, ему хотелось поскорее избавиться от наваждения.
Приятели по очереди прикладывались к бутылке, Петр Авдеич курил, Женька занюхивал рукавом и морщил нос от запаха. «Что за идиотская идея с навозом, кто это придумал, – с ужасом думал он. – Это может привидеться только идиоту у теплого моря под пальмой, когда надоело и море, и чертова пальма, и даже подруга в узком купальнике с грудью шестого размера. Как это вышло, что я купился на такое дерьмо, и сам оказался по уши в навозе».
‒ Хорошо как, – неожиданно бодро отозвался Петр Авдеич, – хорошо сидим, говорю.
Женя повернул голову в сторону друга, увидел в свете сигареты его простое крестьянское лицо, зажмурился и сделал большой глоток.
‒ Нужно выбираться, – наконец заключил Авдеич. Он сделал усилие вытащить ногу из жижи, но та крепко держала его за сапог. Председатель снова дернул ногой, оставшись без обуви. Он задумчиво покрутил свободной конечностью в воздухе, подсвечивая себе сигаретой, и сунул ногу обратно в сапог.
‒ Кажется, влипли, – резюмировал председатель. – Давай, ты попробуй.
Женька без энтузиазма пошевелил ногами, но особого рвения сдвинуться
