своей комнаты, он спрашивал: «Что это ты здесь делаешь?»
– Я живу здесь, Кас. Я здесь живу, – отвечал я.
Однажды я, Том Пэтти и Фрэнки, два других боксера, которые жили в доме, вышли прогуляться. Кас никому не доверял ключей, потому что мы могли потерять их, и тогда посторонний получил бы возможность проникнуть в дом. Когда мы вернулись и постучали в дверь, никто не ответил. Я посмотрел в окно и увидел, что Кас заснул в своем любимом плюшевом кресле, а телевизор надрывался на полной громкости, поскольку Кас был глуховат. Том сообразил, что единственный промежуток времени для того, чтобы постучать, – это рекламная пауза, так как во время нее было несколько секунд тишины. Именно в этот момент мы все разом заколошматили в окно с воплями: «Кас!! Кас!!» В тысячную долю секунды Кас сделал разворот на 180 градусов, упал, согнувшись и опираясь на левую руку, в готовности вскочить и правой вырубить незваного гостя. Мы все так и попадали в приступе безудержного смеха.
В другой раз один из спарринг-партнеров, оставшийся в доме, ночью тайком выбрался в город. Рано утром мы с Томом проснулись и спустились на завтрак. В гостиной мы обнаружили Каса, который по-армейски полз с винтовкой в руке. Парень вернулся и стучал в окно, и Кас, вероятно, решил, что это какой-нибудь отморозок из МБК пришел по его душу. Мы с Томом переступили через Каса и прошли на кухню приготовить себе овсянки.
Я мог бы и дальше продолжать истории о Касе. Он был личностью уникальной и колоритной. Но лучшее описание Каса, которое я когда-либо встречал, содержалось в интервью великого писателя Гэя Тализа, которое он дал Полу Цукерману, молодому человеку, работавшему над книгой о Касе:
«… Он был римским воином, жившим с опозданием в две тысячи лет. Воины любят войну, им нужна война. Это та атмосфера, в которой они чувствуют себя как дома. В мирное же время они ощущают себя неприкаянными и бесполезными. И им хотелось бы как следует все взбаламутить. Кас, как Паттон[37], чувствовал себя бодрым и энергичным, когда была суматоха, интрига, ощущение предстоящей битвы. Только тогда, когда он находился в состоянии возбуждения, он чувствовал, что был в полном ладу с самим собой. Только тогда его нервная система и его мозг жили полной жизнью, он ощущал чувство удовлетворения. Если же всего этого не было, то его следовало создать или усилить. Он всегда стремился раздуть угли, чтобы от языков пламени почувствовать полноту жизни. Это приводило его в восторг. Он был сторонником активных мер, он жаждал действия…»
Кас был генералом, а я был его солдатом. И мы были готовы выступить на войну.
Я был бесполезным, накачанным торазином ниггером, которого диагностировали как умственно отсталого, а он был опытным белым парнем, который взял меня в свои руки и вернул мне мое «я». Кас однажды сказал мне:
– Майк, представь, ты сидишь у психиатра, и тот спрашивает тебя: «Слышишь ли ты голоса?» И ты собираешься ответить «нет», но это голоса велят тебе сказать «нет», не так
Джордж Смит Паттон-младший (1885–1945) – один из главных генералов американского штаба, действовавшего в период Второй мировой войны; принимал самое активное участие в ходе проведения кампаний в Северной Африке, на Сицилии, во Франции и Германии с 1943 по 1945 год.
