завершение, исполнение, Бог»[142].
Не знаю, как у вас, читатель, у меня от этого изобилия мудреных слов голова пошла кругом и «в зобу дыханье сперло». Впрочем, абстрактность этой геометрической фигуры позволяет с легкостью «рассмотреть» в ней неисчислимое множество скрытых смыслов, что, по-видимому, и отразилось на символике круга в разных культурно-исторических контекстах. Дж. Купер приводит слова Платона о том, что круг – «подвижный образ вечности недвижной»[143], и цитирует неизвестного мне Гермеса Трисмегиста: «Бог есть круг, центр которого везде, а окружность – нигде»[144]. Откройте любое подобное издание, и вы с легкостью продолжите и расширите перечень символических ассоциаций, рожденных геометрическим совершенством круга. Но это круг, безупречная абстрактная фигура. Глаз-то как приобрел божественный статус? Ведь орган зрения всегда конкретен, он не всеобщее достояние, как круг, а чей-то. Каждый знает, глаз весьма уязвим и несовершенен. Его легко засорить, он может слезиться, воспалиться, утратить четкость образа и даже вовсе ослепнуть. Зрение нередко обманывает нас, какой уж тут дар всевидения и всеведения! Ладно бы еще, если бы наши глаза доставляли исключительно прекрасные впечатления и поэтому выступали объектом поклонения. Увы, цветущей сакурой мы любуемся реже, чем кучей мусора.
Словом, как ни крути, ни глазное яблоко, ни роговая оболочка, ни стекловидное тело, ни радужка и хрусталик, ни зрительный нерв и цилиарное тело – ни врозь, ни в совокупности – названными в ходе анализа мифов волшебными силами не обладают. Вы вправе возразить: в мифах речь шла о глазах и зрении сверхъестественных существ, а не простого человека, строение глаза которого я напомнил. Так-то оно так, но изображение божественного Ока во всех случаях совпадало с образом человеческого глаза, и именно он зачастую становился объектом магических манипуляций. Древнеегипетский обряд «отверзания уст и очей» – явное и не единственное тому подтверждение. По словам Л.Е. Этингена, составившего презанятную «Мифологическую анатомию», «население Целебеса ранее было убеждено в том, что лучший способ достичь успеха в жизни – это «внедрение» в себя душ других, более могущественных людей или существ. Поэтому оправдывался обычай, когда после убийства у вождя или начальника вырывали глаза и проглатывали их. Полинезийцы с той же подоплекой «отдавали дань» глазам врагов. У таитян лучшим подарком королю считался глаз юноши. Маори были убеждены, что съеденные глаза врага придают зоркость»[145].
Не исключаю, подобные магические действия с человеческими глазами показались вам, читатель, чрезмерно жестокими и примитивно-экзотическими. Такие сведения мы обычно отторгаем как не имеющие к нам отношения. Предлагаю поэтому обратиться к более близким по духу славянским народным поверьям
Там же. С. 163.
Там же. С. 160.
