рассчитал, что с прутом-то его могут остановить… а свернутая газета никого не насторожит, в том числе и жертву.
– Его поймали?
– Далеко не убежал, нашли. Да что толку? Его отец тогда большим начальником был, откупился от милиции, поместил отпрыска в психбольницу, там состряпали подходящий диагноз… в общем, как теперь говорят, «отмазали» сыночка.
– Боже мой! – ошеломленно воскликнула Альбина. – Выходит, его даже не судили?
– Ты будто вчера на свет родилась! Конечно, нет. Какой суд? Признали, что убийство непреднамеренное, совершено в невменяемом состоянии, – подержали парня год в больнице за папины денежки, и все. Потом выписали, рекомендовали содержать дома, под присмотром. Дескать, в результате проведенного лечения больной опасности для общества не представляет.
– И где он сейчас, этот больной? Свободно разгуливает по улицам?
– В преисподней он разгуливает, – мрачно произнесла Лена. – Лет восемь назад прошел слух, будто жестокий ревнивец умер. Своей смертью или нет… история умалчивает. Может, помог кто…
– Ты на Ростовцева намекаешь?
– Ни на кого я не намекаю, подружка. Слухи разные ходили, а что произошло на самом деле – никому не ведомо. После похорон Юли Альберт с головой ушел в учебу: тянул на медаль, поступил в университет… с бывшими друзьями, приятелями, одноклассниками порвал. Словно плотно закрыл за собой дверь в прошлое. Университет окончил с отличием, насколько мне известно; занялся частным предпринимательством, пошел в гору. Чего ему стоила эта выдержка, не берусь судить. Ростовцев бежал из Москвы, – ездил то на Дальний Восток, то в Европу, то в Китай, жил обособленно. Свое затворничество объяснял тотальной занятостью.
– Он причастен к смерти того… как его фамилия, не помнишь?
– Борис Засекин, – вздохнула Лена. – Что касается обстоятельств его гибели, вопрос не ко мне. Я подробностями не интересовалась. Зачем? Все давно прошло и быльем поросло.
– Почему же ты раньше мне этого не рассказывала? – возмутилась Альбина. – Подруга, называется!
– Во-первых, ты не спрашивала. А во-вторых, у меня та старая история совершенно вылетела из головы. И хватит о грустном! Вы ведь с Ростовцевым уже год как встречаетесь? Открой мне тайну… каков он в постели?
Госпожа Эрман отвела глаза.
– Ревнуешь?
– Ну, что ты? Просто любопытно.
– Великолепен! – призналась Альбина. – Но… как бы правильно выразиться? Технически хорош. Понимаешь? Все классно… а чувствуешь, что он не увлекается, не падает в небеса. Контролирует процесс!
Журбина сочувственно кивнула.
– Когда восхищаются техникой актера, значит, он не заставил потерять голову. В своей роли убедителен, но недостаточно, чтобы забыться.
Альбине стало неловко.
– А как у тебя с Треусовым? –
