но я догадывался и спустя несколько дней, мои предположения оправдались.
Я уже и думать забыл о том, где нахожусь и с какой целью заступил на службу к пиратам, пока однажды на нашем пути не подвернулось судно. Капитан, пьяный и голодный до наживы, тут же отдал приказ о готовности к штурму. В этот момент, мое сердце забилось сильнее, и я даже мысленно простился с Маргарет. В таких делах, как пиратский абордаж, можно ожидать чего угодно, и смерти в том числе. Почему нет.
Мы драили трюм, когда с палубы донесся голос мертвецки пьяного Говарда. Его язык сильно заплетался, но слова прозвучали отчетливо:
– Готовься к бою, малыши!
И палуба над нашими головами затряслась от беготни. Люди сверху носились как сумасшедшие. Мы замерли и стали прислушиваться.
– Что там происходит? – спросил встревоженно Харпер. Было видно – смелость его перед реальной опасностью, в одночасье испарилась. Сражаться на саблях – это не жену свою колотить. Об этом Харпер, кстати, рассказывал вчера, в подробностях и с удовольствием. – Драка?
– Кажется, абордаж, – ответил я.
И в этот момент к нам в трюм спустился один из матросов. Он громким криком приказал проваливать в оружейную и готовиться к штурму. Мы побросали щетки и ринулись выполнять приказ.
Выбравшись на поверхность, я увидел впереди небольшое судно. Оно было пассажирское, отчего Говард уже ликовал, так как вряд ли мирные жители могли дать пиратам достойный отпор. Только вот мое сердце сжалось от волнения и грусти. Мне совсем не хотелось заносить шпагу над мирными людьми.
Ватными ногами я поплелся в оружейную и получил от командующего кортик.
– Там и сражаться-то не с кем, – пояснил мне командующий. – Просто держи его наготове. А если что, бей в глаз!
Я согласился, и крепко сжимая рукоятку ножа, отправился на поле брани. Наше огромное, дряхлое и ужасающее судно, бороздящее водные просторы под красным пиратским флагом, быстро настигло пассажирскую шхуну. Я видел, как люди на ней в панике бросались в разные стороны и прятались, где придется. Я молился Господу, чтобы никто из них не решился оказывать сопротивления, в противном случае, ни у кого из пиратов рука не дрогнет.
Едва мы поравнялись с неприятельским кораблем, как вдруг с него прогрохотали несколько выстрелов. Огонь вели гвардейцы. Их было около дюжины. Может и больше. Несколько человек из нашей команды рухнули замертво на палубу. Среди погибших был и квартирмейстер. Его смерть мне далась особенно тяжело, так как из всей команды пиратского судна, Бен Хагли единственный кто мне импонировал.
Я заметил, как застыл пьяный Говард при виде своего мертвого главного помощника и как радостно вскрикнул Шилох. Затем Шилох посмотрел на меня и демонстративно сжал свою огромную ладонь в кулак. Но я так и не понял, что он хотел донести до меня
