не было. Но Джон всё равно был красивым. Широкие скулы, правильный нос. Только дело было даже не в них. Джон не был пустым, как это порой бывает у красивых людей. Хотя, может, это чувство было у меня от того, что я знала его?
Джон слегка дернулся во сне, бормоча что-то про цветы гортензии. Непослушная прядь волос, давно нуждающихся в стрижке, упала ему на лицо. Я нагнулась, чтобы убрать её. И, наверное, случайно провела рукой по щеке Джона. В этот момент он открыл глаза.
– Привет, Аниа, – сонно улыбнулся он.
Я отпрянула и невольно спрятала руку за спину, параллельно коря себя за подобную глупость.
– Я зашла на кухню, а ты спал, – пробормотала я, снова ругая себя
К чему эти глупые слова и какие-либо оправдания? Я зашла на кухню, а он спал. Вот и всё! Что во всей ситуации заставляет меня так краснеть?!
«Наверное, то, что невежливо столь долго и бесстыдно изучать людей, когда они мирно спят,– ехидно с интонациями Лиззи ответил мой внутренний голос, – а потом еще и пытаться их потрогать…»
Джон тем временем зевнул. Потянулся. А затем, приняв самую что ни на есть расслабленную позу, сказал:
– Я зашел выпить чаю и заодно просмотреть пару договоров с поставщиками, и вот, – он указал руками на стол, заваленный бумагой, и стоящую рядом чашку остывшего чая, – договора, видимо, не мой конек.
Он снова улыбнулся своей теплой улыбкой. Я взглянула на часы. Было уже довольно поздно.
– Я могу приготовить ужин, – предложила я.
– Это было бы чудесно, – согласился Джон, с печалью глядя на кипу своих бумаг.
– Правда, у меня нет опыта французской кулинарной школы, – слегка подтрунила я над лордом Кеннетом, доставая макароны для пасты.
– Британец во мне будет рад любой пище, – быстро ответил Джон.
Я достала кастрюлю, налила в неё воды и поставила на огонь.
Пока я готовила, Джон вяло просматривал свои бумаги, но пару раз я поймала его взгляды, брошенные на меня. И отчего-то я была уверена, что он следил вовсе не за правильностью приготовления нехитрого блюда.
На душе было тепло и спокойно, когда после ужина я взялась за «Дневник гувернантки».
Поначалу я даже не могла сосредоточиться на чтении, вспоминая Джона, заснувшего возле чашки остывшего чая. Но потом меня увлекла история чужой жизни, проходившей в этом самом замке, накрепко связанная с Кеннет Кастл. Страницу за страницей я поглощала дневник гувернантки.
После своего внезапного отъезда, Лорд Кеннет отсутствовал в замке три недели. Но в середине июля он снова появился в нашей с мальчиками жизни. Причем возвращение его оказалось не менее неожиданным, чем сам отъезд. Был теплый летний день, один из немногих, что выпадает в июле в наших северных широтах. По плану в этот день у нас были занятия, но, сидя в замке, мальчики изнывали от жары. «Что ж, – подумала я, – мы еще успеем порешать примеры и написать в тетрадях целые трактаты. А вот такого
