с веток снега, что-то большое, темное, метнувшееся прочь по верхушкам деревьев…
И рванувшего за этим «что-то» Эрина.
Берта поднялась куда его медленнее – снег подавался и проваливался под ладонями-локтями – не будешь осторожной, сгинешь в глубоком снежном болоте. Пока выползла-выбралась на лыжню, разобралась с лыжами, выпрямилась, увидела уже возвращавшегося Эрина. Крикнула издалека:
– Кто это был? Рысь?
Рысь обычно охотится в сумерках или ранним утром и вовсе не на людей, но вот подишь ты…
– Нет, – также издалека крикнул Эрин. – Хруст!
– Кто?
Подошедший размашистым шагом парень повторил уже обычным негромким глуховатым голосом:
– Хруст, – на щеках румянец от внезапной пробежки, серо-зеленые глаза осматривают деревья за Бертиной спиной, настороженный арбалет в руке зажат.
– Это что еще за тварь? – Может, непонятным словом называют здесь известного ей зверя?
– Химера, – видя, что она опять не поняла, Эрин пояснил: – Помесь ирбиса2 и ящерицы. Летом уничтожили целое гнездо, но видно, кому-то из выводка удалось уцелеть.
– Так он что… с того берега? – ослабевшим голосом уточнила Берта.
– Да. Обычно хрусты охотятся парами, поэтому пришлось за тобой вернуться.
Берта попыталась представить свою встречу с эдакой… химерой и поежилась.
– Не будь меня, ты бы так и преследовал его? Сам? В одиночку?
– Конечно, – спокойно ответил парень. – Пошли провожу, мне надо скорее домой, предупредить, чтобы облаву готовили.
В другое время Берта решительно отказалась бы от провожатого – не маленькая, много лет сама охотник – но сейчас, ошеломленная тем, что проглядела опасность, пусть ей и неведомую, покорно шагала рядом с парнем. Шли быстро, но Эрин не жалел сил и дыхания, на ходу рассказывая о хрустах. Водятся они как раз в таких высокоствольных лесах. Забираются на самую верхушку дерева, поджидая зазевавшихся людей или зверей, все едино. Прозвали их так, во-первых, потому что своими челюстями они могут запросто сломать человечью руку или ногу, а еще потому, что перед нападением всегда ломают в лапах ветку, как бы предупреждая будущую добычу.
Она теперь точно будет вздрагивать от каждого шороха! Ближний лес, который, как Берта считала, изучила неплохо, стал вдруг куда опаснее. Уже запыхавшись от бега, кинула в маячившую перед ней меховую спину:
– И часто… у вас… можно встретить эдакую тварь?
– Стараемся истреблять сразу. Не всегда удается. – Эрин остановился. – Вон твой дом. Пару дней не ходи к силкам. Хрусты часто возвращаются к упущенной добыче. Скажу, когда можно.
И, не попрощавшись, повернул по свежей лыжне обратно. Между прочим, привел он ее на хутор неизвестным и очень коротким путем: эх, учиться ей здесь всему еще и учиться!
Матери о хрустах Берта, конечно, рассказывать не стала: этак и вовсе за порог не выпустит!
Ирбис – снежный барс.
