застыл на миг и согнулся, не в силах восстановить дыхание. Осел тяжело на маты.
Со стороны казалось, что такую тушу, за сто тридцать кило весом, с мощным загривком и бугрящимися мышцами, никаким ударом пробить невозможно, особенно рукой в перчатке, да в солнечное сплетение.
Но можно все. Человек – вообще существо хрупкое. Любого можно свалить даже несильным ударом, если знать, куда и когда бить. Для этого нужно просто выждать удобный момент.
А в выжидании удобного момента мне равных нет.
– Чистая победа, – поднял руку Жук – двухметровый, грузный, широкоплечий, лысый, как колено сорока четырехлетний верзила в камуфляжных брюках и майке. Два глубоких шрама, рассекавшие лицо, придавали ему зловещий вид.
Роланд с трудом встал и доплелся до скамейки. Поднял на меня укоризненный взор.
– Ну, ты и бить горазд, Чак, – переведя дыхание, выдавил он, назвав меня по прилипшей в последние годы кличке – производной от мастера единоборств Чака Норисса.
«Мог бы и убить», – подумалось мне. Убивать даже легче. Все рефлексы, которые мне привили, были заточены на то, чтобы за кратчайшее время уничтожить противника. В спортивных схватках приходится их сдерживать.
Но этим людям не нужно знать о специфических навыках, которым меня обучали очень крепкие специалисты – настоящие мастера, из тех, кто не участвует в спортивных боях, зато имеет обширный опыт участия в боях настоящих. В смертельных боях, в которых уже то, что остался жив, говорит о многом.
Жук хлопнул в ладони:
– На сегодня тренировка закончена, братья. По домам.
Пара десятков качков издали в едином порыве громкий боевой клич:
– Россия, ура! Ура! Ура!
Вычурная вывеска на дверях спортзала гласила, что здесь расположен спортивный клуб «Эра Водолея». Помимо развития боевых навыков в его задачах числились изучение русской истории, патриотическое воспитание.
Здесь собирались молодые, сильные ребята. Не курят и не пьют. Готовятся к борьбе. Вот только в какую борьбу их втянут? И какие времена нас ждут?
Через пятнадцать минут зал опустел, в нем не осталось никого, кроме меня и Жука.
– Хороший материал набрал, – отметил я.
– Это не материал, – укоризненно произнес Жук. – Это будущие соратники… Пошли по улице пройдемся, что здесь сидеть?
Не исключено, что спортзал начинен микрофонами. Ни ФСБ, ни подразделения по борьбе с экстремизмом не пройдут мимо такого рассадника русского национализма и великодержавного шовинизма.
Жук не скрывал, что стоит на крепких националистических позициях, мечтает о возрождения России с доминированием русского народа и пропагандирует самые жесткие способы решения вопросов нелегальной миграции. Пару раз его пытались привлечь за разжигание национальной розни, но он срывался с этой статьи Уголовного кодекса.
Во многом я не соглашался с Жуком, во многом его взгляды мне казались крайними, но уважал его за то, что он один из тех, кто свято верит в русский дух, в будущее России.
