А ты? Или ты просто звонишь и проверяешь меня?
– Можно и так выразиться. Сегодня мы получили на тебя сразу две жалобы.
– Что?
– Одна из Стентуны, вторая из Эстра Вилластан в Нючёпинге – по их словам, ты пробралась на участки и что-то там вынюхивала. Если это повторится, они заявят в полицию.
Ханна, 24:00
Слыша, как приближается гроза, она ждала дождя, который разрядил бы обстановку. Как считает Стоффе, она просто по рассеянности забыла запереть дверь на веранду и входную дверь. Но как она могла об этом забыть, когда всего в нескольких сотнях метров от их дома два дня назад произошло убийство?
Да и где в таком случае ключи? Она искала везде, но тщетно. К счастью, у них есть запасные ключи, и теперь везде заперто – она проверила все три раза.
Дети спали, а она поднялась и еще раз заглянула к ним. В последнее время они тоже вели себя немного странно.
Карл лежал ногами на подушке, в одних шортах-боксерах. Она долго стояла и смотрела на сына, удивляясь, как он вытянулся. В комнате было темно, но она видела царапины у него на запястьях. По пути из школы она спросила его, что это такое, но он, как всегда, проигнорировал ее. Что же ей сделать, чтобы достучаться до него? В последние месяцы их отношения резко ухудшились, сын демонстрировал полное равнодушие, не всегда отвечал на прямое обращение. Разочарование смешивалось с тревогой, Ханне с трудом удавалось сдерживать чувства. Зачастую все кончалось тем, что она начинала кричать на него – хотя это как раз было самое худшее, учитывая, что она хотела восстановить отношения с сыном. На самом деле она знала, откуда взялись царапины: в одном из фильмов, которые им показывали в учительской, дети терли себе руки до крови стирательной резинкой, но ей так хотелось, чтобы Карл поговорил с ней об этом.
Алиса вся вспотела во сне. Ханна немного сдвинула одеяло. Невозможно было закрывать глаза на то, что Алиса участвует в этих играх, – хотя именно это Ханна и делала. На теле дочери не было никаких следов, однако Ханна знала, что унижения оставляют шрамы на душе, – это в каком-то смысле даже хуже.
Мать взглянула на записку, которую держала в руках. Прости. Почерк Алисы. Ошибиться невозможно. Вопрос только в том, зачем она это написала и положила в кучу цветов у мемориала? Что она сделала? Вернее, что ее заставили сделать? Утром, проходя мимо мемориала, Ханна увидела записку и положила в карман.
Скатав бумажку в шарик, она решила спустить ее в туалет и сделать вид, что ничего не было.
Вернувшись в гостиную, Ханна поймала себя на том, что слышит странные звуки со всех сторон. В кухне что-то щелкало, из сада доносились какие-то звуки. Однако она не решалась даже посмотреть в окно, из боязни оказаться лицом к лицу с кем-то…
Возможно, кто-то следил за ней и теперь лишь дожидался момента, когда Стоффе уедет, а он все время уезжает.
Она резко обернулась – но поняла, что у нее за спиной всего лишь мирно гудит холодильник.
Она включила телевизор, зажгла все лампы, забралась на диван и натянула на себя плед, хотя ее прошибал
