на камень похожее. Вот, у меня под левой ногой. Только в ил его глубоко засосало.
– Большой? Камень, спрашиваю, большой? – разом забыв и про пиявку, и про все еще не остановленную кровь, ринулся к нему Хомяков.
– Да хрен его знает… Может, пуд весит, может, поменьше… Вот достанем ли – с головой нырять придется.
– Нырнем! – с ликованием в голосе ответил Хомяков, тоже нащупав ногой нечто, напоминающее объемистый булыжник.
Комбайнеры набрали в легкие воздуха и ушли в мутную, взбаламученную воду, разящую гниющей тиной и лягушками. Чуть ли не по самое плечо запуская руки в скользкий, жирный ил, они выволокли из его толщи отчасти угловатый, отчасти закругленный камень. Он и в самом деле весил около десяти килограммов. Отфыркиваясь и отплевываясь, сплошь облепленные ряской, обвешанные длинными махрами роголистника, позеленевшие от холода, они, спотыкаясь, брели к берегу, похожие на двух водяных, которые надумали переселиться на сушу.
Когда с глухим стуком облепленный грязью и водорослями камень упал на землю и покатился по траве, механизаторы снова направились к воде, где наспех отмылись от ряски и ила. После чего наконец-то надели сухую одежду, показавшуюся необычайно теплой, приятно греющей иззябшее тело. Хомяков напоследок окатил отмытый от ила камень, и они увидели небольшой, несимметричный валун темно-багрового цвета с черными вкраплениями и прожилками, условно говоря, грушевидной формы. С одной стороны камень был округлым и гладким, словно вылизанный биением морской волны. Верхушка «груши», напротив, была угловатой и выщербленной.
Ворочая камень с боку на бок, Степаныч вдруг заметил на его изломе какой-то странный, сильно сплюснутый черный ромб. Корявая поверхность ромба была покрыта чем-то похожим на мокрую окалину.
– Димка, ты глянь-ка сюда, – окликнул он Хомякова. – Пятно какое-то непонятное…
– Хм… – Тот озадаченно воззрился на находку и, достав из кармана отвертку, поскоблил поверхность пятна.
К удивлению комбайнеров, чернота кое-где отшелушилась, и из-под нее блеснул металл. Это открытие их чрезвычайно озадачило.
– Слушай, а то ли мы нашли? – Степаныч вглядывался в загадочное вкрапление металла в сплошной камень. – По виду-то в метеорите этом как будто сидит обломок какой-то железяки. Вот на что она похожа? Прямо как если бы старинный меч пополам переломили и в камень вмуровали. О, глянь, а с другой стороны такое же чернеет. Точно! Как будто камень железкой насквозь проткнули. Ты уверен, что это метеорит? Что, если это какой-нибудь старинный железобетон? Ну, строили тут чего-нибудь лет тыщу назад и для какого-нибудь дела в раствор положили меч. Он там и остался…
– Ага! Положили меч вместо арматуры… Скажешь тоже! Степаныч, ну какой тут может быть железобетон? – Хомяков несогласно замотал головой. – Ты глянь: настоящий природный камень. Попробуй уковырни – монолит! А эта железяка… Да хрен ее знает, откуда она в нем взялась. Пусть над этим ученые думают.
