от природной стеснительности и с непривычки всё порывался на траву спрыгнуть и своим ходом дойти, приговаривая: «Чего уж там… Это ни к чему…»
– Гостеприимство, друг любезный, того требует, – отвечал ему голос из темноты.
И странный для полночного времени стрёкот кузнечиков долетал откуда-то из зарослей серебристой травы.
Великолепна была постель, расстеленная под ветвями старой ивы! Зелёным балдахином покачивались ветви над пышной периной, над пуховым одеялом.
На постель эту и перенесла гостя невидимая сила.
А голос из темноты пожелал спокойно ночи и счастливых снов.
Потом добавил:
«Нашим гостям только такие сны и снятся!»
И умолк.
А Сергей, едва раздевшись, повесив одежду на ветку и в постель свалившись, в темноту упал.
И вынырнул во сне.
И уже там, во сне, зажмурился он от яркого света и закричал:
– Айда на Мельников ручей купаться!
8.
Муцкевич по-волчьи втянул воздух ноздрями.
Запах точно шёл от тёмно-серого, кирпичного здания за высоким бетонным забором.
– Тут он! – уверенно сказал Муцкевич и оскалил зубы в улыбке. – Духом его оттудова тянет!
Клещёв, прижав руки к груди, закрыл глаза и мелко затрясся. Потом, замерев, вытянул далеко вперёд язык, пробуя воздух на вкус.
И подтвердил:
– Точно! Здесь! Кровушку его чую…
Приложил ладонь к уху:
– И сердце беспокойно стучит. Не спит, хоть и ночь на дворе. Волнуется, видно. Переживает.
И тут же протянул разочарованно, обращаясь к спутнику:
– Вова, но это же и впрямь тюрьма!
Ступая медленно и осторожно, подошли они ближе к воротам и прочитали табличку.
– Следственный изолятор, – грустно промямлил Клещёв.
– А ты как думал! – подтвердил весомо Муцкевич. – Хозяин сказал, что в узилище, значит, так и есть!
Клещёв, забеспокоившись, зачем-то стал ходить вдоль ворот, меряя их длину шагами.
И прекратил это занятие лишь после того, как из будки вышел охранник и посмотрел на него выразительно.
– Пошли отсюда, – предложил он Муцкевичу.
Тот согласился.
Отойдя подальше, остановились они возле урны для перекура.
– Как же мы,.. – обронил Клещёв, докурив сигарету до середины.
– …Проникнем-то туда? – закончил он мысль, вытянув сигарету до фильтра.
И, ругнувшись, выбросил окурок.
– Штурмом, что ли, брать?!
– Не суетись, – пробубнил Муцкевич. – Им, небось, не мы одни занимаемся. Дело серьёзное, раз хозяин нам поручил…
– Так времени у нас нет! – застонал Клещёв.
И в ярости пнул завалившуюся на бок урну.
– Не суетись, –
