работу мысли и борьбу с обуревающими душу сомнения.
На самом деле никогда и никаких сомнений у Размахина не было, особенно по поводу виновности задержанных.
Он и сейчас за час допроса успел уже полностью всё для себя выяснить и определить, прикинув заодно и тот срок, на который может потянуть вина ранее не судимого Любанина.
Но имитировать усиленную работы мысли стоило. Ничто так не смущает подследственных, как сморщившийся под грузом мыслей лоб следователя.
– С недавнего времени! – поспешно добавил Любанин, попытавшись привстать со стула.
– Сидеть! – прикрикнул на него Размахин и погрозил кулаком.
Викентий Демьянович послушно затих и замер, и, чтобы не было больше искушения вскакивать, ногами зацепившись за ножки стула.
– Что – с недавнего? – поморщившись, переспросил Размахин.
– Бродяжничаю с недавнего, – пояснил Любанин. – Запил я как-то неудачно, жена от меня ушла. Я бросил потом, но она уже не вернулась. И вот решил я продать квартиру, а люди те, которые сказали, что купят, фактически и не купили, а…
– Замолкни, – с лёгким зевком прервал его следователь.
И посмотрел на часы.
А потом продолжил речь свою, вяло и нехотя:
– В два часа тридцать минут ночи, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, из хулиганских побуждений выбежал на МКАД в районе Лосиного острова, чем спровоцировал аварию с участием…
Следователь минуты де загибал пальцы, прикидывая.
– Опа! – восхищённо промолвил он, сверившись с бумагами.
И, оживившись, присвистнул и глаза его радостно заблестели.
– Слышь, бомжара, – обратился он к Любанину. – Ты в общем и целом двенадцать машин угробил, из пять – не подлежать восстановлению. Две смяты, три сгорели. Ва-аще!
И Размахин оглушительно загоготал, едва при этом не захлебнувшись слюной.
Потом, немного успокоившись, он встал, подошёл к Любанину и кинул ему в подставленные ладони наполовину заполненный бланк допроса.
– В общем, – добродушно сказал Леонтий, – тебе прямая выгода на зоне годочка три отмотать. Пока хозяева угробленных машин не успокоятся. А то ведь они…
И Размахин провёл пальцем по шее.
– Полный абзац тебе устроят с похоронами на ближайшей помойке. А твою безвременную гибель мне расследовать резону нет, и так работы хватает. Так что беру ручку краешку стола, от последней сроки отступи вниз побольше, к концу страницы, и там подписывай с расшифровкой подписи и датой. И вали в камеру отсыпаться!
– А отступать зачем? – уточнил Любанин.
Размахин махнул рукой.
– Да допишу там кое-что… Сейчас ломает что-то, лень одолела. Завтра с утречка заполню… В общем, не твоё дело!
Размахин во внезапно накатившем приступе раздражения топнул
