дрожит, будучи спокойным и ровным. Невольно реагируя на услышанное, я с болью вспоминаю те времена, когда мне приходилось творить полную дичь, от которой было уже никак не очиститься. – А ведь ты выстрелил ей в голову. Её невинная кровь растеклась вместе с мозгами по твоим ботинкам, а ребёнок, который только начал бить ногами в живот матери, не понимал, что его тоже ждёт смерть.
– Заткнись, – тихо рычу я, но Вилли не останавливается и продолжает свой рассказ дальше:
– А вечером, когда мы отдыхали, ты обдолбался, как ненормальный, поскольку винил себя. Ты помнишь, кто за тебя заступился?
Не спуская с меня глаз, тот делает ещё один шаг, пока я всеми силами пытаюсь сохранить самообладание.
– Твой друг, Вилли, – ехидно сообщает гость. – Тот, кто за тобой вечно подтирал всё дерьмо!
Он делает ещё один шаг, отчего дистанция между нами сокращается примерно до метра.
– А на утро, когда ты был в говно пьяный, кто прикрыл твою задницу? А?!
Я стараюсь размеренно дышать, полностью концентрируясь на его поведении и движениях.
– Седьмая ночь. Ты не отошёл ещё от убийства бедной беременной. А на очереди в твоём списке кто оказался? – вопросительно посмотрев на меня, Вилли явно понимает, что я еле сдерживаю в себе агрессию, но всё равно бросает: – Оказалось невинное дитя! Маленький мальчик, который, сука, просто разносил почту!
– Закрой свой ебальник! – выкрикиваю я, вскакивая на ноги и пиная рядом стоящий стул, что с грохотом падает на паркет. Пару мгновений мы просто стоим и смотрим друг другу в глаза, пока тяжёлая атмосфера на кухне практически достигает предела.
– А ведь приказа убивать не было! – говорит он. – Но кто прикрыл твою жопу?
И тут я наконец поддаюсь эмоциям. Мой кулак резко вписывается в его челюсть, отчего он от неожиданности опрокидывается назад, роняя из руки перечный нож. Стремительно налетев на него, я наношу удар за ударом, окончательно теряя бдительность. Поддаюсь эмоциям и пропускаю пару ответных, отчего теряю равновесие, и мы меняемся позициями. Повалив на пол, соперник с окровавленным оскалом принимается душить меня, а его кровь вместе со слюнями капает мне на лицо. Нащупав рядом стоящий стул, я набираю в грудь побольше воздуха и бью им того по спине. Стул металлический, а потому от удара Вилли воет от боли. Перекатываясь в сторону, я подскакиваю на ноги и хватаю его за балахон, ещё раз хорошенько врезая ему по лицу. На второй удар он перехватывает мою руку и, ставя блок, ударяет мне лбом в нос, что моментально немеет, пульсирующей болью отдаваясь в висках. Пара мгновений – и Вилли пихает меня в сторону, но я успеваю увернуться, присев на корточки, отчего его кулак врезается в кухонную перегородку. Быстро среагировав на то, что он уязвим, я хватаю того за шею и со всей силой ударяю головой об стену. Вилли вновь воет от боли, а его кровь пачкает белые обои, но я не останавливаюсь на этом. Ещё пара ударов – и он обмякает, а я наконец останавливаюсь и вышвыриваю его в коридор. Немного прийдя в себя, Вилли хватается за окровавленное лицо и пятится назад. Что
