не имеет для этого никаких оснований, – негромко говорит Кэл. Он старается быть деликатным. – Он обожает использовать свою способность, чтобы причинять боль. Если именно он допрашивает Мэру, то…
Он с трудом подбирает слова, не в силах говорить дальше.
– Это будет просто пытка. Мэйвен отдал ее в руки палачу.
Кэл смотрит в пол и долго молчит, стараясь не терять мужества.
– Я никогда не думал, что Мэйвен так поступит с ней, – наконец произносит он тихо. – Мэра, наверное, тоже.
«Значит, вы оба идиоты! – мысленно кричу я. – Сколько раз этот злобный мальчишка должен вас предать, прежде чем вы усвоите урок?»
– Тебе нужно что-нибудь еще, Кэмерон? – спрашивает полковник.
Он сматывает сообщение, как клубок. Остальное, очевидно, не предназначено для моих ушей.
– Я насчет Корвиума. Фарли говорит, он на грани.
Полковник моргает.
– Это ее слова?
– Я же сказала.
Внезапно я перестаю быть центром внимания. Полковник переводит взгляд на Кэла.
– Надо нажать.
Он, кажется, исполнен рвения, зато Кэл сильно сомневается. Он стоит неподвижно, зная, что любой жест может выдать его подлинные чувства. Но неподвижность не менее красноречива.
– Я подумаю, что тут можно сделать, – наконец произносит он.
Полковнику, кажется, этого достаточно. Он кивает, прежде чем вновь взглянуть на братьев Мэры.
– Лучше известите родных, – говорит он, по крайней мере, притворяясь деликатным. – И Килорна.
Я переступаю с ноги на ногу, с тревогой наблюдая за тем, как они осмысляют страшные новости о сестре и принимают тяжкое бремя – сообщить об этом остальным родственникам. Бри лишается дара речи, но у Трами хватает сил, чтобы ответить за себя и старшего брата.
– Да, сэр, – отвечает он. – Хотя я не знаю, где сейчас Уоррен.
– Загляни в казарму новокровок, – говорю я. – Чаще всего он там.
Действительно, большую часть времени Килорн проводит с Адой. После гибели Кеты Ада взяла на себя нелегкую обязанность учить его чтению и письму. Хотя, подозреваю, он общается с нами, потому что больше у него никого нет. Бэрроу заменяли ему семью, а теперь их преследуют призраки и воспоминания. Я вообще не видела родителей Мэры. Они держатся наособицу, где-то в глубине туннелей.
Мы, все четверо, неуклюже, в неловком молчании выходим из командного пункта. Бри и Трами быстро покидают нас и направляются в другую часть базы, туда, где живет их семья. Я им не завидую. Помню, как вопила мама, когда нас с братом забрали. Не знаю, что больнее – вообще не иметь весточек от детей, зная, что они в опасности, или получать скверные новости постепенно.
Я этого никогда не узнаю. В нашем глупом, искаженном мире не место детям, особенно моим.
Я отступаю от Кэла, но тут же передумываю. Мы почти одного роста – и мне нетрудно догнать его, хотя он шагает
