Только не обижайся, но ты всегда была ненормальной. Уродом. Да ты и сама это не раз признавала. И с психикой у тебя неблагополучно. Все эти твои страхи, галлюцинации, ночные кошмары. Как есть на голову больная. Здоровье слабенькое. И вот подумай хоть раз в жизни головой: кому ты нахер такая нужна? А? Знаю, ты сейчас думаешь: «Неправда, злонамеренно врёт Алекс, вон сколько у меня ухажёров!»? Это, дорогая Стасенька, иллюзия, причём опасная. Так, потешиться с симпатичной девкой, конечно, очередь из кобелей выстроится. Но ответственность за чужие проблемы на себя брать – кому оно надо? Мужчины, тем паче современные, наоборот хотят, чтобы с их тараканами нянчились. На что им чужих тараканов обслуживать? А я, хоть и знаю тебя как облупленную, семью тебе предлагаю. Потому что люблю тебя, дуру. И заботиться о тебе готов до самой старости. А ты говоришь: нет, я буду жить сама. Врёшь, конечно, наверняка на ухажера очередного нацелилась. Чего молчишь? Вижу, что нацелилась. Только он тебя вскорости бросит, когда поймет с кем связался. И что дальше? Так и будешь кобелей каждый месяц менять? Ладно, пока молодая-привлекательная. Можно представить, хоть и богомерзко это.
Я посмотрела на дисплее телефона, который час.
– А потом что? Сомневаюсь, что ты одна проживёшь. Уверен, что нет. Потому что все рациональные доводы против такого восстают. Но, предположим, тебе повезет и лет до тридцати пяти, какой-нибудь гонореи не подхватив и в психушке не оказавшись, ты дотянешь… А что дальше, не думала? А дальше, дорогая моя Стасенька, одиночество. Потому что ухажёры твои разбегутся за молоденькими охотиться, друзей у тебя полчеловека. С твоим здоровьем ещё и болезни начнутся. И вот это будущее ты сейчас выбираешь. Заметь, выбираешь сама, сознательно…
– …
– Ты меня слушаешь или для кого я тут заливаюсь?
– …
– Ты цветы возьмёшь уже наконец?
Он опять сунул розы мне под нос. На этот раз я взяла их. Алекс, видимо, воспринял это как знак полной капитуляции – на лице его появилась гримаса торжества. Но я быстрым движением бросила букет через каменный барьер, за которым начиналась река. Алекс метнулся к барьеру, как будто решил нырнуть вниз и как супермен перехватить букет возле самой воды. А я рванула к подземному переходу.
– Ты совсем охерела?! А ну вернись! – догнал меня разъярённый выкрик. В переходе было холодно и пахло мочой. После яркого солнца перед глазами замелькали зелёные пятна. Выскочив на той стороне, я припустила ещё быстрее. С другого конца площади в одном со мной направлении бежало ещё несколько человек. Значит, я правильно помнила расписание. Перескочив через ступеньку, я влетела в зал, но в последний момент меня подрезал длинный лысый мужчина, юркнув к единственному свободному турникету. Я на секунду замешкалась, но тут мигнули зелёным соседние воротца, и я ткнула билет под сканер.
– Скорей, скорей, доча, уезжает! – неожиданно ласково подбодрила меня пожилая женщина в форменной жилетке, следящая, чтобы никто не лез через турникеты «зайцем».
Я вскочила в вагон, двери за мной тут же закрылись.
