от кого они?
– Они приходят с аккаунтов, которые тут же удаляются.
Директор достал папку с полочки под столешницей кофейного столика.
– Вот тут они все, – он протянул её мне.
Я взяла, машинально открыла и стала разглядывать коричневатые, из экологичной бумаги, прямоугольники с островками букв. Они действительно их подготовили: приятный для глаз шрифт, большие интервалы между сообщениями, возле каждого дата и время получения. Листы пробиты дыроколом и аккуратно подшиты в папку.
Я уже собиралась спрятать папку в рюкзак, когда уловила на себе взгляды и поняла, что директор и женщина – в самом начале она представилась, но от волнения я тут же забыла её имя, – похоже, ждут моего вердикта. Я снова уткнулась в листы и попыталась вчитаться, но из-за этих двух ожидающих взглядов никак не могла сосредоточиться, слова проскальзывали мимо моего сознания.
– Ну и как вам? – нетерпеливо спросил директор, словно это были стихи его сочинения.
– Не знаю.
И тут я вдруг разозлилась – на саму себя, на них, на абсурдность происходящего. Зачем я сижу тут, нервничаю, трачу время? Кофе – и тот невкусный. И что за ерундой они предлагают мне заниматься? Читать гору сообщений от чат-ботов? Я открыла рот и как бы против воли, не давая себе времени думать и сомневаться, стала выталкивать из себя слова.
– Вам не приходило в голову, что это просто боты? – услышала я свой голос и восхитилась твёрдостью интонации. – Мне кажется, всем иногда приходят такие сообщения.
– Да, но… – начал было директор.
– И как это связано с чьим-то незримым присутствием?
– Может и никак. Это просто версия. Мы надеялись, что как раз вы во всём разберётесь и скажете нам, есть связь или нет.
Тут из глубин зелёного кресла заговорил бородатый:
– Да с чем тут разбираться? Нас взломал сумасшедший, это ясно! И это его записки. Я читал такое, ну или вроде того. Думаю, он с нами играет. По-своему развлекается, да? Видимо, он очень умный. Ведь они бывают очень умные. Вспомните хоть тех же аутистов, да? Именно поэтому не обнаружили взлом.
Он говорил медленно и с необычными интонациями, как будто русский не был его родным языком. Да и выглядел он довольно экзотично. Очень густые, чёрные, словно подкрашенные ресницы, пухлые влажные губы движутся среди зарослей усов и бороды. Длинные, смолистые, собранные в хвостик волосы, словно он всё ещё надеется стать рок-музыкантом.
– И чего он хочет? – нехотя спросил директор. Видно, ему не нравилась версия с сумасшедшим.
– А чего обычно хотят сумасшедшие? Внимания? Или вроде того, да? – он обвёл нас глазами, но, похоже, не увидел понимания на лицах и терпеливо продолжил:
– Например, я вырос в маленьком городе, – я сразу представила себе старинный городок где-нибудь на юге: узкие улицы, желтовато-песочные стены, нагромождение лестниц. – У нас
