style="font-size:15px;"> Потом самец канны отвел взгляд и повернул большую голову, чтобы посмотреть вниз, на склон, по которому он только что поднялся. И после этого двинулся в сторону Джима, а за ним появилось и остальное стадо. Джим не смог бы обхватить руками мощную шею канны: под ней висел тяжелый подгрудок, раскачивавшийся при каждом шаге. Спина и плечи антилопы стали синими от старости, и ростом животное не уступало самому Джиму.
В каком-то десятке шагов от места, где сидел Джим, канна остановился и опустил голову, чтобы общипать молодые листочки с невысокого куста. Через гребень холма следом за быком вышли другие антилопы. Самки обладали светло-коричневым цветом, и, хотя на их головах тоже красовались длинные спиралевидные рога, головы у них были не такими крупными, женственными. Телята имели красновато-коричневый цвет, и самые молодые еще не обзавелись рогами. Один теленок наклонил голову и весело боднул близнеца, потом они начали гоняться друг за другом по кругу. Их мать наблюдала за ними без особого интереса.
Охотничий инстинкт снова притянул взгляд Джима к огромному самцу. Тот продолжал жевать листки корявого куста. Джиму понадобилось сделать над собой серьезное усилие, чтобы отказаться от выстрела в это старое животное. Несмотря на то что такой бык мог стать прекрасным трофеем, его мясо, скорее всего, оказалось бы жестким и невкусным и жира на нем наверняка почти не нашлось бы.
Джим снова вспомнил философию Бакката: «Оставь старого быка для размножения, а самки пусть кормят своих малышей».
Джим медленно повернул голову, рассматривая стадо. И в этот момент из-за гребня появилась идеальная добыча.
Это был самец намного моложе вожака, от силы четырехлетка, обладавший настолько толстым задом, что золотисто-коричневая шкура на нем, казалось, вот-вот лопнет. Самец повернул в сторону, привлеченный блестящей зеленой листвой какого-то деревца. На его ветках висели зрелые пурпурные ягоды, и молодой самец шел к нему, пока не очутился прямо перед Джимом. И потянулся к веткам, чтобы ощипать ягоды, подставив под выстрел светло-коричневое горло.
Джим осторожно направил в его сторону дуло мушкета. Двигался он так медленно, как движется хамелеон, подбираясь к мухе. Разыгравшиеся телята взбивали копытами пыль и отвлекали обычно настороженных самок. Джим осторожно прицелился в горло быка. Он знал, что даже с такого близкого расстояния мощные лопатки канны могут остановить пулю. Ему требовалось найти ту точку в грудине, сквозь которую пуля проникнет в тело животного и доберется до его сердца, легких и пульсирующих артерий.
Джим положил палец на спусковой крючок и медленно, очень медленно стал нажимать на него, преодолевая соблазн мгновенно выстрелить. Боек упал с громким щелчком, кремень выбил искру, порох на полке вспыхнул, выбросив комок белого дыма, и приклад мушкета ударил в плечо Джима. Но прежде чем Джим успел опомниться после мощной отдачи, он заметил, как канна резко сгорбился. И понял, что его пуля угодила точно в цель, пронзив сердце животного.
