Ходили. И никто ничего не сказал. И сейчас никто ничего не скажет. Идем, значит, в поход.
– Тогда надо приготовиться. – Дэн достал из стола листок бумаги и карандаш. – Валя, записывай. Что нам понадобится? Жук, диктуй…»
Второй вечер
– Больно хорошо написано, – сказал во второй вечер Корзун. – Ей, этой девчонке, лет сколько?
– Тринадцать стукнуло, – ответил новенький. – Но она умная была. У нее отец был профессор, а сама она в литературный кружок ходила. Ее стихи даже в газетах печатались. А потом вот…
– Ну и дурни они, – сказал Борев. – Поперлись ночью в подвал. Кто же так делает?
– Да уж, – хихикнул Корзун. – Ты ночью даже в туалет один не пойдешь, только с охраной…
– А ты вообще в туалет не ходишь, – огрызнулся Борев. – А еще боксер…
– Нормальная история, – сказал Малина из своего гамака. – Интересная. Могу поспорить, что в конце их убьют.
– Как их убьют-то, если она сама все и рассказывает? – возразил Корзун. – Ее не убьют, а этих убьют. Точняк. Могу тоже поспорить.
Борев хотел было поспорить на три йогурта, но не стал. Может быть, и в самом деле их там всех убьют. А если не убьют, то история не страшная будет. Так что выбора нет. В любой страшной истории кого-нибудь должны убить.
Было уже темно. Вход в палатку был плотно зашнурован и даже завязан узлом, Бореву стало смешно – он видел, как Корзун в обед на всякий случай припрятал за тумбочкой тяжелый сосновый сук. Для уверенности.
– А вы хорошо себя чувствуете? – неожиданно спросил новенький.
– Я плохо, – ответил Корзун. – После супа из рыбьих кишок я всегда чувствую себя плохо. Даже отвратительно…
– А я чувствую себя еще хуже, – сказал Малина. – В компании с такими придурками будешь чувствовать себя только плохо.
– Я не о том, – тихо сказал новенький.
– А я о том, – икнул вдруг Малина. – В прошлую смену в лагере со мной жили такие прекрасные люди! Сын директора фабрики сгущенного молока – вот это парень! Он рассказывал, как рабочие на фабрике все время тонут в сгущенке…
– Малина, хватит пургу нести, – сказал Борев. – Пусть новенький рассказывает…
– Ты давай лучше дальше читай. – Корзун стукнул кулаком подушку. – Время-то уже подошло – почти одиннадцать.
Новенький раскрыл черную тетрадь. Борев укрылся одеялом поплотнее и стал слушать.
«В пятницу, 31 октября, в самый канун Хэллоуина, мы вошли в магазин „Супертовары“. Там в вестибюле были такие большие зеркала, и мы в них отразились сразу все трое. Один высокий, худой и белобрысый, другой круглый, похожий на шар. И я. Я как я, среднего роста, в потертом джинсовом комбинезоне. У круглого за спиной болтался длинный, до пояса, рюкзак. У меня в руках – сумочка. У Дэна – пластиковый пакет.
Лица у нас были какие-то уж очень уверенные, что как раз свидетельствовало о том, что мы весьма и весьма напуганы.
Мы
