на двоих старенький красный пикап. Он был еще на полном ходу, дважды в год ремонтировался и радовал нас поездками. Дверь открылась, и пес запрыгнул на переднее сиденье. Они с Джоном делили это место с особой конкуренцией. Иногда дело доходило буквально до борьбы.
– Тебя отвезти?
– Сама доеду.
– Точно найдешь дорогу? Я ввел тебе координаты в GPS.
– Я бывала там на экскурсии с университетской группой года два назад. Не переживай, – ответила я, все еще пребывая в легкой ярости от происходящего.
– Хорошо. Позвони как доедешь.
– Договорились.
Он потянулся к моим губам, но я показала язык и ударила по газам.
– Стерва! – крикнул Джон вслед с улыбкой.
На самом деле я не была стервой. За это он меня и любил.
Любил за мою доброту, непредвзятый взгляд на мир, стремление доводить всё до идеала, эксперименты на кухне и в постели. Любил мое тело. Любил за то, как я пахну и одеваюсь. Любил мои шоколадные вьющиеся волосы и зеленые глаза с трюфельными вкраплениями. Я никогда не устраивала скандалов и не выпрашивала подарки в наши "значимые" даты. И мне казалось, что я, наконец-то, обрела счастье.
Мы поехали через Центр-стрит, свернули на Винчестер-стрит, затем на Нидхэм и выехали на Хайленд-авеню.
Я обожала наш город. Меня всегда тянуло в Америку, как и многих ребят из европейских городов. В семнадцать лет отец отправил меня из Германии в США по программе обмена учеников. Два года я проучилась в Ньютонской школе, затем поступила в колледж при Бостонском университете. Безупречный английский, хорошие оценки и рекомендации, финансовая помощь моего отца, настойчивость и целеустремленность сделали свое дело. Я осталась в университете получать степень бакалавра. Меня притягивали перемены, новые свершения и трудности.
Я влюбилась в страну сразу же, подстроилась под местный ритм и быстро стала «своей». За восемь лет побывала в нескольких штатах, но моим фаворитом остается Калифорния. Мое тело не переносит холод, а во время дождя я все время нахожусь в плачевном состоянии. И город, в котором 350 дней светит солнце – моя мечта. Однажды я перееду в Лос-Анджелес (если Джон когда-нибудь согласится).
Менее чем через час мы с Максом были на месте. Немного поплутав по дорогам, я нашла Юг-стрит, недалеко от которой стоял наш домик. Это был одноэтажный деревянный дом, прямо в Национальном парке. Не знаю, как Джону удалось его отыскать и арендовать, но он был очень милый. По левую сторону раскинулись манящие изумрудные леса, а по правую – огромное озеро. И людей вокруг нет. Замечательно. Я не была интровертом, но американцы порой лезут туда, куда их не просят. Это не плохо и не хорошо. До сих пор не привыкла к тому, что соседи улыбаются тебе в лицо, но если ты вечером шумишь, то обязательно вызовут полицию.
– Ну что, Макс? Готов немного отдохнуть? – Я заглушила мотор и открыла дверь.
Пес смотрел на меня возмущенно, словно хотел сказать: «Какого черта ты привела меня к воде? Я же говорил,
