но потом проходящий упырь заметил, как Иван дает Колоде еду, и равнодушно прошел мимо, ничего не сделав. «Что же это за плен такой, где можно не работать вовсе, а тебе не кнут, а только пальцы показывают?» – потешался Колода, но остальные пленники что-то не стремились следовать его примеру, смотрели на него с грустью и сочувствием. Потешался он аккурат до первого прихода Вия. На седьмой день в яму спустилось пугающее существо, похожее на огромного, сгорбленного и уродливого старика с большими выпученными глазами и тяжелыми веками. Казалось, он смотрел только себе под ноги, медленно шаркая в центр ямы. Заняв место по центру, он гулко произнес: «Я Вий, я судья!»
Позже Иван понял, что этот ритуал повторяется каждый седьмой день: Вий спускался в яму и спрашивал упырей, у кого из пленников больше всего замечаний на данный момент. Один из упырей тогда равнодушно указал пальцем на Колоду. Иван снова вспомнил этот день, и его начало колотить. Вопли Колоды, которого пожирали заживо, до сих пор стояли в ушах, а его глаза, полные ужаса и боли, Иван не сможет забыть уже никогда.
Правда, пока выходит так, что осталось этому «никогда» всего два дня. Через два дня Вий спустится опять, и в этот раз очередной упырь укажет пальцем на Ивана, у которого два замечания. Опять проклятая двойка, никуда от нее не деться! Иван снова мрачно осмотрелся – его все так же окружали бедолаги, как и он сам. Они вяло ковыряли землю и вывозили ее из ямы, а упыри все так же равнодушно ходили мимо. Именно это равнодушие и не оставляло Ивану никакого шанса – с упырями нельзя было договориться, сказать: «Я болею, отработаю завтра вдвое». Им было все равно, лежишь ты больной в горячке или нет, – раз не работаешь, то получай замечание.
Иван наполнил мешок землей и потащил наверх. Вдоль краев ямы спиралью шла дорога: пока выберешься, кругов нарежешь не один десяток, да каждый круг все больше и больше. Наверху стоял шум – упыри привели новых пленников. Иван попытался рассмотреть их повнимательней: пятеро рослых мужиков в порванных варяжских одеждах, все в ссадинах и кровоподтеках. Судя по всему, эти без боя не сдались. Иван давно понял, что совладать с упырем в рукопашном бою – дело гиблое. Теперь ряды познавших эту истину пополнились. «Варяги, – подумал Иван, – заплыли, видно, не туда или зверя били в глухом лесу, думая, что тут-то нет никого, кому было бы до этого дело». Он и сам так же попал сюда с Колодой – хотели лис набить да горностаев в дальнем лесу, посмеялись над теми, кто говорил, что лес тот нехороший, да уж теперь-то не до смеха…
Иван заметил среди массивных варягов сухонького старичка в белой чистой одежде и с длинной бородой. На фоне рослых северных воинов он был незаметен. Это еще кто, интересно? По внешнему виду похож на волхва. Иван специально подгадал момент, чтобы высыпать землю рядом с новичками, ему хотелось рассмотреть их поближе. Упырь толкал пленников в спины, и варяги что-то грозно отвечали ему на своем языке. Иван их языка не разумел, но понять их было как раз нетрудно: сочтемся
