style="font-size:15px;"> – От логопеда толку ноль. Сколько раз я тебя просила, найти серьезного врача. У тебя же есть связи.
– Я консультировался, но нужно время.
– Как Людочке стало плохо, сразу бросился. А на родного сына у него времени нет.
– Оля, успокойся. Мы оба устали, давай чай попьем.
– Я тебе не кухарка! У Людочки бы попросил. Или она тебе дает другое?
– Не говори глупости.
– Видела я, какими маслеными глазками ты облизывал ее фигуру, когда она на мостках изгибалась.
Антон включил чайник, стараясь не реагировать на выпады жены. Но Ольга не унималась. Она вскочила со стула и размахивала руками, постоянно откидывая пышные каштановые волосы с разгоряченного лица.
– Думаешь, я не знаю, что ты с ней шашни водил! Мне звонили, предупреждали.
– Кто звонил? – не выдержал Антон.
– Добренькие люди звонили. Я молчала, я терпела, но больше терпеть не буду! Я человек, а не какая-то там!
– Ольга, случилась беда. Давай поговорим завтра.
– У меня беда уже давно. Только ты этого не хочешь замечать. Завтра уйдешь, и опять до ночи. А я тут верчусь! И на работу, и в школу, и по магазинам…
Женщина заплакала, схватила кухонное полотенце и прикрыла им лицо. Вскипевший чайник отключился. Антон открыл шкафчик, звякнули чашки. Он очень хотел пить. После того, как в лаборатории появилась милиция, ему пришлось долго давать показания. Милиционеры не хотели понимать его объяснения, а когда сами устали, то все-таки отпустили, мрачно пообещав продолжение нелицеприятной беседы в другой обстановке.
Антон налил чай, отломил квадратик темного шоколада. Шуршание фольги вновь вывело Ольгу из себя.
– А ведь ты не возразил, что у тебя были с ней шашни, – сверкала она покрасневшими глазами. – Ты и Людка… У тебя с ней было? Признавайся!
– Что было? – Антон хотел хлебнуть чай, но жена отпихнула чашку. Капли кипятка, попавшие ей на руку, лишь увеличили злость.
– Не придуривайся! Секс!
Ольга нависла над мужем. Ее красивое овальное лицо пылало праведным гневом, губы припухли, зрачки расширились, от густых спутанных волос исходил до боли знакомый пьянящий аромат, а под тонкой блузкой прямо напротив глаз Антона колыхалась мягкая манящая грудь. У Шувалова защемило сердце. Он снова убедился, что любит эту прекрасную женщину, и попытался обнять ее за талию.
Ольга ударила по руке.
– Было или нет? – настойчиво требовала она.
Второй раз за вечер Антона спрашивали об этом. И опять он не смог слукавить. Неожиданная смерть, прошедшая через кончики его пальцев, требовала искренности.
– Один раз, по глупости, – выдохнул он, гладя в любимые глаза.
– Кабель, животное! Ты трахался с ней! – Жена отпрянула, ее лицо исказилось горем. – А я-то, я-то… Ты обманывал меня, обманывал сына.
Она выскочила из кухни. Из коридора слышался ее голос:
– Подлец!.. По глупости, вот это как называется… А сегодня опять увился за
