ее с головы до ног прошиб озноб.
– Можешь оставить свои бабки себе! Ты что, думаешь, я карманник?! В багажнике моей тачки много десятков миллионов долларов!
Сандра задрожала всем телом, он ногой отшвырнул стул.
– Чертово дерьмо! – проорал он. – Да что же это за чертово дерьмо!
Рафаэль потерял самообладание, но попытался восстановить его. Все было не в масть, ничего не шло, как было задумано. Плохи его дела.
Налет не удался. Пролилась кровь. Впервые.
Коп в реанимации, его дружки сделают все возможное, чтобы выследить и поймать бандитов. Или убить.
Да, они наверняка будут в них стрелять.
Он-то думал, что нашел надежное укрытие, – а тут на́ тебе, узнаёт, что оказался в берлоге копа. Ну или жандарма, хотя это одно и то же. Может, даже хуже.
Тотальная слежка.
Он поднял отброшенный ногой стул, посмотрел на забившуюся в угол Сандру. До смерти перепугана.
– Так что там насчет кофе? Готов?
– Да… Да.
Она схватила из буфета чашку, но рука так дрожала, что чашка упала на кафельный пол и разбилась. Рафаэль возвел глаза к потолку.
– Да что за черт! – воскликнула молодая женщина.
Чтобы подобрать осколки, Сандра присела на корточки. И порезала палец. Она поднесла его к губам и внезапно разразилась слезами. Опустившись на пол, она продолжала безудержно рыдать, извергая тонны тоски и страха. Весь этот накопившийся за долгие часы кошмар.
Боязнь умереть, никогда не увидеть его. Боязнь сделаться жертвой этого человека, этого незнакомца со шрамом на лице.
– Успокойтесь! – резко приказал Рафаэль.
Сандра попыталась сдержать поток слез. Тщетно. Ее все так же непрерывно сотрясали рыдания. Она поднялась с полу и согнулась пополам.
– Спокойно, – повторил Рафаэль. – Прекратите реветь. Сейчас же!
Она старалась изо всех сил, провела ладонью под глазами. Он подтолкнул ее к стулу, силой усадил. В конце концов он сам налил кофе, устроился за столом против Сандры и с каким-то отчаянием уставился на нее.
– Прекрати плакать! – снова потребовал он. – Ты действуешь мне на нервы!
Его голос звучал уже не так сурово, и ей наконец удалось успокоиться.
– Будешь делать, что я говорю, останешься жива, – продолжил он.
– Вы лжете!
– Никогда. Но если опять попытаешься прирезать меня…
– Я не хотела вас убивать… только сбежать…
– Ладно, хватит! Это была нелепая затея. Сделай так, чтобы Вильям выжил, и никакой самодеятельности… Я не убийца, но, если ты меня вынудишь, размышлять я не стану. Я все готов отдать, чтобы спасти брата. И свою шкуру тоже. На все, слышишь?
Интонация у него сделалась холодной и категорической – как лезвие ножа.
– А теперь пей свой кофе. И кончай ныть, как соплячка. Я хочу, чтобы ты пошла взглянуть на моего брата, что-то вид у него не очень…
Пытаясь
