она заметила, что я одна из тех немногих людей, которые приходят в библиотеку не только в дождливые дни, но и в солнечные. С тех пор мы с Альвой стали вести долгие беседы, и это всегда было весело и слегка сумбурно. Говорили мы, разумеется, о книгах. Возможно, поэтому с Альвой мне было комфортнее, чем с большинством девушек моего возраста, которым было куда интереснее обсуждать телевизионные шоу, вроде «Далласа», чем книги. Альва любила детективы Найо Марш и Ф. Д. Джеймс, а также французскую поэзию девятнадцатого века, я же предпочитала зачитываться длинными романами с совершенно различной репутацией от «Поющих в терновнике» до «Моя Антония». Для библиотекаря, а уж тем более для дамы в годах Альва порой бывала на удивление сентиментальной и легкомысленной. Летом, после того, как я закончила свой первый год обучения в Брауновском университете, мы беседовали о том, как сильно нам хочется верить в неправдоподобную историю о том, что Бадди Чанчи, мэр Провиденса, собирается жениться на некой Нэнси Энн. Ведь после этого ее будут представлять в капитолии штата Род-Айлен как «уважаемую Нэнси Энн Чанчи». Каждый раз, когда мы произносили это сочетание, похожее на детский лепет, нас разбирал смех, таким нелепым оно нам казалось. Альва хихикала так, что на нее нападала безудержная икота.
Когда я зашла в пыльную библиотеку, Альва склонилась за своим столом и пыталась аккуратно разъединить две склеившиеся страницы книжки с картинками.
– Мне вернуться чуть позже или обличительная речь, направленная против зловредной жевательной резинки, будет недолгой?
Альва отложила книгу и улыбнулась:
– Я все думала, когда же ты приедешь. Пожалуйста, скажи, что ты приехала на все лето.
– Увы, только на выходные, – сказала я, присаживаясь на деревянное кресло-качалку рядом с ее столом. – Я приезжала на вечеринку у Генри Грея и там встретилась с ним впервые. Я не знала, что у него есть сын. Вот ведь как оно бывает!
Альва сняла очки и оставила их висеть на цепочке. Сложив руки на столе, она заинтересованно наклонилась ко мне.
– И вот сюжет становится все интереснее, – сказала она.
– Что ты о нем знаешь?
– Насколько я помню, он был очаровательным ребенком. Не слишком любил читать, но определенно был очень одаренным. Его первая выставка фотографий прошла в этой самой комнате, когда ему было пятнадцать. Портреты рыбаков, он их сам печатал. Он хорошо подмечает детали.
– Его самого тоже невозможно не заметить, – сказала я.
– «Не суди книгу по обложке», ты же знаешь, – ответила Альва с хитрой улыбкой.
– Твою загадочность оправдывает лишь то, что ты библиотекарь.
Тут вспомнив о молоке, оставшемся в машине, я сказала Альве, что мне нужно еще завезти продукты домой. В ответ она вытащила из стопки, лежащей на ее столе, старую книгу в твердой обложке, открыла ее с обратной стороны и поставила штамп на карточке на последней
