догнать его в прыжке. Каждый, кто отважился посвататься к ней, должен был победить королеву в трёх состязаниях, а проиграв хотя бы в одном, лишался головы.
Немало удальцов сгубила она.
Дошёл о красавице слух и до Рейна. Доблестный вормсский рыцарь возмечтал о ней, но, как вы потом узнаете, брачный союз тот стал роковым для многих витязей.
– Я отправляюсь в Исландию, – сказал бургундский властелин. – Будь что будет, но я попытаю счастья и либо добуду себе в жёны Брюнхильду, либо до срока упадёт с плеч моя голова.
– Мой вам совет – оставьте это намерение, – сказал ему Зигфрид. – Всем известно о жестоком обете, который дала Брюнхильда. Не стоит терять из-за неё головы.
Слово взял Хаген.
– Если вам и вправду так хочется ехать, просите, чтобы труды и опасности путешествия по дружбе разделил с вами бесстрашный Зигфрид. Ведь ему хорошо известны нравы и обычаи Брюнхильды.[5]
– Зигфрид, – обратился король к герою, – надеюсь, вы поможете мне в сватовстве? Если за морем мне удастся добыть в жёны Брюнхильду, клянусь, я рискну ради вас и жизнью, и даже честью.
– Буду рад помочь вам, – ответил сын Зигмунда. – И я не попрошу иных наград, если вы отдадите мне в жёны свою сестру. Ведь я давно влюблён в неё.
– Вот вам в том моя рука! – сказал Гунтер. – Если я вернусь в Бургундию вместе с Брюнхильдой, вы станете супругом Кримхильды, сможете делить с ней ложе и наслаждаться жизнью.
Герои поклялись соблюсти своё слово.
Большие испытания ждали их за морем. Немало преодолели они трудностей, прежде чем сладили с Брюнхильдой и вернулись вместе с ней в Вормс.
Предчувствуя многие опасности, Зигфрид захватил с собой плащ-невидимку, который когда-то отбил у могучего карлика Альбриха. Надевший тот волшебный плащ становился невидим для людей, а кроме того, он придавал Зигфриду такую мощь, что силой витязь становился равен дюжине воинов. Если бы не магическое одеяние, Брюнхильда сгубила бы героев. При помощи хитрости им удалось добыть заморскую королеву, но это привело потом ко многим несчастьям.
– Скажите, бесстрашный Зигфрид, – спросил Гунтер, – если я хочу, чтобы меня приняли в чужой стране с почётом, возможно, мне стоит взять с собой сильное войско? Я без труда могу созвать тридцать тысяч бойцов.
– Даже если вы соберёте сто тысяч, – ответил нидерландец, – никто из них не ускользнёт живым из рук Брюнхильды. Мир не видел ещё девы более грозной. Нет, мой доблестный друг Гунтер. Мы поступим, как пристало витязям, а там будь что будет. Отправимся вчетвером. Мы спустимся по Рейну, пересечём море и предстанем перед Брюнхильдой. Вы – первый, я – второй. Третьим будет Хаген, он славный воин. А если четвёртым мы возьмём Данкварта, то даже тысяче врагов не удастся сломить нас.
– Ещё спрошу вас, – сказал король, – в каком платье мне предстать перед красавицей Брюнхильдой?
– В самом лучшем, какое только найдёте. В королевстве, где правит Брюнхильда, одеваются
Здесь и далее содержатся намёки, восходящие к более ранним вариантам эпоса о нибелунгах, говорящие о том, что Зигфрид ранее был знаком с Брюнхильдой.
