В свои десять лет он запросто справлялся с учебником для шестого класса. Еще Вадим терпеть не мог брюки со стрелками. Нет, не школьные, а черно-синие, которые мама заставляла его носить в торжественных случаях. К этим брюкам полагались хрустящая белая рубашка и маленький детский черный галстук. Галстук его всегда душил до слез.
– Что ты выдумываешь?! Все люди носят галстуки. Папа, например, каждый день…
Папа не вмешивался в эти разговоры, как и во все события домашней жизни. У папы была работа. Это слово мама произносила торжественно. Папе нельзя было мешать, при нем нельзя было шуметь и бегать. Впрочем, все эти запреты тоже ввела мама. Сам папа был не прочь подурачиться и повозиться. Мама же прекращала все это безобразие одной фразой:
– Так, у тебя давление опять будет. А завтра пленум, сам знаешь.
Папа вздыхал и, отвесив легкий шлепок сыновьям, соглашался:
– Ну да, пленум.
Вадиму нравилось быть с отцом, но времени у того всегда было очень мало.
Хотя Варвара Сергеевна никогда не работала и все свое время посвящала мужу и детям, в доме ощущалось то самое «пространство», которое возникает при отсутствии душевной близости между родителями и детьми. К отцу, пребывающему на своем служебном олимпе, претензий быть не могло, но на мать в раннем детстве Вадим частенько обижался. Рассеянное лицо, ответы невпопад и яростное нетерпение при первых признаках непослушания потихоньку отдаляли и без того замкнутого мальчика.
– Потом дорисуешь, завтра! Ложись спать, – поддерживала режим Варвара Сергеевна, а маленькому Вадиму казалось, что от него хотят отделаться. Став взрослее, он научился обходиться без внимания взрослых. Правда, отцовскому вниманию все равно был рад. В отце чувствовалось спокойствие, доброжелательность и удивительная правильность. Алексей Владимирович, несмотря на свое частое отсутствие, был надежен. В минуты детских обид Вадим думал про то, что он как-нибудь обязательно расскажет о своих огорчениях отцу и тот что-нибудь обязательно придумает, поможет. Впрочем, долго обиды Вадим не помнил и уж тем более не имел привычки жаловаться. Только однажды, когда в наказание за мелкую провинность его раньше обычного отправили спать, он расплакался, увидев зашедшего к нему отца.
– Что приключилось? – Алексей Владимирович присел на постель сына.
– Мама рассердилась. – Вадим стал рассказывать, что он не собирался драться с младшим братом, все вышло случайно и машинка сломалась сама. Отец слушал внимательно, не перебивая, а когда сын закончил, тяжело вздохнул, но не произнес ни одного слова.
– Пап, ты почему молчишь? – наконец спросил Вадим.
– Расстроен.
– Из-за меня? Из-за того, что мы с Юрой подрались?
– Нет, из-за того, что тебе сейчас плохо, – ответил Алексей Владимирович.
Так отец объяснил сыну, что нельзя быть счастливым и довольным, когда другому плохо.
Позже,
